Нехватка квалифицированных кадров тормозила развитие национальной экономики, препятствуя полному использованию производственных мощно-стей, увеличению занятости населения, ликвидации безработицы. Как это ни парадоксально, в стране, нуждавшейся в специалистах, не могли найти при-менение своим знаниям и способностям 19 тыс. выпускников гуманитарных факультетов высших учебных заведений, а всего безработицей было охваче-но 7% трудовых ресурсов страны, т.е. около 400 тыс. человек. Поистине трагические последствия имел остро ощущавшийся недостаток врачей и других медицинских работников. На 15,5 млн. жителей имелась все-го 71 больница с 3600 койками, причем 84% из 1027 практиковавших в стра-не врачей работали либо в Кабуле, либо в других крупных городах – столи-цах провинций. В среднем на 1 врача приходилось не менее 16 тыс. жителей. Что же касается глубинных сельских районов, в которых проживала основная масса населения, то они полностью находились во власти невежественных знахарей. Не удивительно, что в этих условиях постоянными спутниками афганцев были такие болезни, как малярия, трахома, туберкулёз, проказа. Посетившая Афганистан незадолго до Саурской революции делегация Всемирной организации здравоохранения в результате проведённого обсле-дования пришла к неутешительному выводу: в стране насчитывается около 500 тыс. больных туберкулёзом, почти 4 миллиона – трахомой и малярией. Средняя продолжительность жизни составляла 40 лет. Необходимо отметить наиболее существенные черты общенациональ-ного кризиса в Афганистане. Во – первых, это широкомасштабный структурный кризис афганской экономики и особенно сельского хозяйства. Резко возросла денежная эмис-сия: в 1977 – 1978 гг. она достигла 3,2 млрд. афгани. Происходило взвинчи-вание цен, быстро нарастала инфляция. Несбалансированность экономичес-ких программ вела к безудержному росту иностранных кредитов и займов. В 1977 г. внешняя задолженность страны составила 760 млн. долларов. К тому же ослабленный общественный организм не мог как следует «переварить» эти инъекции. Ухудшение условий жизни народа становилось революционизирующим фактором. Однако если наиболее активной частью общества оказалось ради-кально настроенное офицерство, составлявшее очень небольшую долю насе-ления, то его основная масса – многочисленное крестьянство – находилась в состоянии политической спячки. Режим М. Дауда и силы, атакующие его слева и справа, образовали своеобразное «политическое коромысло», где баланс сил мог быть изменён либо за счет рекрутирования политической армии из народных масс, либо за счт смещения М. Дауда, выполнявшего роль центра‚ он также мог бы изменить политическую ситуацию своим сдвигом влево или вправо. Во – вторых, чётко обозначилась тенденция к радикализации активной части афганского общества. Усилилась политическая работа НДПА среди трудящегося населения, в госаппарате, в армии. К началу 1978 г. численность НДПА возросла до 20 тыс, человек. Активно формировались мслодёжные, женские и другие общественные организации. К весне 1978 г. молодёжная организация НДПА – Демократическая организация молодёжи Афганистана /ДОМА/, которую возглавлял Б.Гияси, включала в себя 10 тыс. человек. Основные усилия НДПА, сосредоточились на работе в армии. Следует сказать, что М. Дауду не удалось превратить армию в символ един-ства нации, в действительную опору республиканского строя. Личный состав армии остался весьма дифференцированным. Более того, накануне апрель-ских событий 1978 г. афганская армия перестала быть вооружённой опорой М. Дауда медленно сползавшего к режиму личной диктатуры. И это было результатом не только активной работы обеих фракций НДПА, но и след-ствием процессов, происходящих в самой армии. В – третьих, среди факторов, непосредственно приведших к апрельскому военному перевороту, следует назвать и резко возросшую активность ультра-левых и националистических сил, которые сумели значительно продвинуться вперд в консолидации своих рядов. Им удалось создать напряжнную обста-новку в таких провинциях, как Парван, Лагман, Нангархар, Кунар и Пактия, организовать серию террористических актов. Убийство осенью 1977 г. пило-та авиакомпании «Арьяна» Грана и прогрессивного министра планирования А. Хорраша и другие акты нагнетали напряжнность и усиливали нестабиль-ность. . Таким образом, сам собой напрашивается вывод, сделанный кстати и целым рядом историков и политологов – в сложившейся ситуации социаль-ный взрыв в Афганистане был неизбежен. 27 апреля 1978 г. /7 саура 1357 г. хиджры/ образовавный группой лево-радикально настроенных офицеров Военный Революционный совет во главе с начальником штаба ВВС и ПВО Афганистана полковником А. Кадыром объявил о начале национально – демократической революции. Арестованные накануне руководители НДПА были освобождены восставшими. К центру Кабула двинулись танковые колонны из расположенных в предместьях воинских частей. Как стало известно впоследствии, сначала восставшие нанесли удар по министерству обороны. Там, наряду с работниками министерства, на своих обычных рабочих местах, находились тогда 30 наших советников. Министр обороны Афганистана, сохранивший верность существующему в стране режиму президента М. Дауда, генерал – полковник Хайдар собрал их всех: «Господа, обстановка у нас сложная. Вот ваш автобус – он отвезёт всех домой». Советники благополучно уехали, В 14.00 здание министерства обороны было захвачено. Сам Хайдар отбыл в расположение 8-й дивизии, которая дислоцировалась в местечке Пагман вблизи Кабула. Параллельно со зданием министерства обороны, восставшие воинские части заняли также столичный аэродром и блокировали президентский дво-рец. Начиная с 15 часов 20 минут, дворец Дауда подвергался почти непре-рывным бомбардировкам. В бомбо – штурмовых ударах были задействованы самолёты афганских ВВС «Су – 7б» и «МиГ – 21», вылетавшие с авиабазы Баграм. Однако в тот день все попытки овладеть дворцом или вынудить его защитников сдаться закончились неудачей. Министр обороны в 8-й дивизии собирает в этот момент офицерский состав и ставит задачу: следовать на Кабул, разгромить мятежные части, спасти правительство. Не дожидаясь, пока дивизия развернтся в походно – боевые порядки, генерал Хайдар отправляется дальше – поднимать другую часть. А с 8-й дивизией в его отсутствие произошло следущее: колонна выш-ла, но вдруг следовавший в авангарде танк командира батальона развернулся в обратную сторону и дал предупредительный выстрел ... по своим. И вся дивизия охотно сдалась танкистам, которыми, как выяснилось, командовали члены НДПА. Хайдар, прибыв поздно вечером в расположенный в предместьях Кабула посёлок Ришхор, поднял по тревоге 7-ю дивизию. На следующий день /28 апреля/ спозаранку, едва первые подразделения тронулись с места, как на них с неба обрушился шквал огня. В бомбо – штурмовых ударах, кото-рые продолжались более 4 часов, одновременно участвовали до 20 самолё-тов. Министр был убит, солдаты разбежались кто куда. Одновременно авиация Кадыра подвергла бомбардировке штаб центрального армейского корпуса. Сухопутные части восставших рано утром 28 апреля 1978 г. ворвались в президентский дворец Арк. М. Дауд, члены его семьи, часть приближённых по официальной версии были убиты в ходе штурма. Что касается других афганских городов, то там переход власти в руки восставших произошёл практически без всякого сопротивления с чьей – либо стороны. В Кандагаре, Гардезе, Герате, Мазари – Шарифе и Джелалабаде командиры дислоцированных здесь частей – корпусов и дивизий афганской армии в течении 3 суток, последовавших после саурского переворота, были сняты со своих должностей, арестованы и отправлены в Кабул. Практически всех их вскоре освободили из под стражи и с миром отпустили по домам, тем более, что большинство из них вполне лояльно отнеслось к происшедшему в стране государственному перевороту и выразило желание сотрудничать с новым режимом. Теперь самое время призвать в свидетели человека, который знает очень много. Сеид Мохаммад Гулябзой. Родился в 1953 г. в пуштунской семье. Кадровый офицер, профессиональный военный лётчик. К моменту саурских событий имел звание лейтенанта афганских ВВС. Член НДПА, халькист. В возрасте 20 лет участвовал в свержении короля М. Захир – шаха /входил в группу по захвату генералов/. Спустя 5 лет оказался среди тех, кто привёл к власти Н.М. Тараки. Утро 27 апреля 1978 г. С.М. Гулябзой встретил в боевой машине пехоты. Он и экипаж БМП, выполняя указание штаба восставших, выдвинулись на указанную им позицию. Однако боевые действия редко обходятся без недо-разумений. Один из пилотов штурмовика, участвовавшего в ударных дейст-виях на стороне восставших, по ошибке принял машину Гулябзоя за вражескую и обстрелял её ракетами. Четыре спутника лейтенанта были убиты, а его самого с тяжёлыми ранениями доставили в военный госпиталь. Советский хирург сделал операцию, после чего Гулябзой ещё 2 месяца про-лежал на больничной койке. Поправившись, вчерашний лётчик транспортной авиации вначале стал адьютантом Н.М. Тараки, а затем был назначен министром связи ДРА. В 1979 г. принимал активное участие в попытках устранения Х. Амина. . С началом второго этапа Саурской революции /после известных собы-тий декабря 1979 г./ С.М. Гулябзой назначается министром внутренних дел. В 1988 г. был направлен послом в СССР – знающие люди связывали это наз-начение с обострившейся конфронтацией между Гулябзоем и Наджибуллой. К тому времени молодой министр, став одним из признанных лидеров халь-кистского крыла в партии, с откровенной враждебностью воспринимал неко-торые политические шаги нового афганского руководителя. После падения режима НДПА в Афганистане С.М. Гулябзой с 1992 по 2002 гг. в качестве политэмигранта проживал в Российской Федерации и являлся одним из активных деятелей т.н. «новой» афганской эмиграции / «старую» эмиг-рацию составляли в основном сторонники низложенного в 1973 г. короля М. Захир—шаха/. В 2002 г. вернулся в Афганистан. Но всё это будет потом. Нас же интересует личная оценка событий апреля 1978 г. в Афганистане непосредственно их активным участником. По словам С.М. Гулябзоя, вопрос о возможности насильственного ниспро-вержени режима М. Дауда, обсуждался в ЦК НДПА ещё за год до Саурской революции. Тогда же якобы было принято решение о немедленном осуще-ствлении данной акции в случае ареста лидеров НДПА. Следовательно, следуя логике Гулябзоя, после того, как в ночь с 25 на 26 апреля 1978 г. по приказу М. Дауда были арестованы Н.М. Тараки, Х. Амин, Б. Кармаль, Ш. Вали, Г.Д. Панджшери, Ш. Джоузджани, а также ряд других функционе-ров НДПА, оставшиеся на свободе члены партии, прежде всего из среды офицерского корпуса, чуть ли не автоматически ввели в действие заранее составленный план государственного переворота. Однако сам С.М. Гулябзой об этом прямо почему – то не говорит, ссылается только на старое решение ЦК, что естественно ставит под сомнение правдивость подобной трактовки событий. Так, или иначе, но 26 апреля 1978 г. все члены НДПА в вооружённых силах были предупреждены о возможности скорого выступления против режима М. Дауда, офицерам было рекомендовано привести вверенные им части афганской армии в состояние повышенной боеготовности, что и было сделано в течении суток. Гулябзою об этом стало известно рано утром того же дня – сообщение принёс сын Х. Амина семнадцатилетний Абдурахман. Последний рассказал ему об аресте отца и других руководящих деятелей НДПА, а также известил его об уже принятом решении: для того, чтобы упредить расправу над лидерами партии следует немедленно начать воору-жённое восстание с целью свержения режима президента М.Дауда. По свидетельству С.М. Гулябзоя, в армии к тому времени насчитывалось уже достаточное количество членов НДПА и сочуствующих и кому же, как не им, было браться за оружие. План восстания детально расписывал, какому подразделению, где и когда надлежит быть, и как действовать. К 11 часам дня сосредоточение войск на подступах к самым важным объектам было закончено. Во дворце в это время Дауд собрал кабинет, чтобы проинформировать министров о состоявшихся накануне арестах руководите-лей НДПА. Танк под командованием Фате из 4-й танковой бригады, прибыв на пло-щадь Пуштунистана в центре Кабула, произвёл первый выстрел по казармам гвардии. Этот, выстрел и можно считать началом вооружённого восстания. Танк Маздурьяра вначале обстрелял дом, где жили М. Дауд и его брат Наим – министр иностранных дел, а затем двинулся к расположению гвар-дии. По этому танку стреляли из гранатомёта, но он уцелел. Всего на стороне восставших в боевых действиях участвовало около 60 танков. Министр торговли Джеларар /уникальный человек, он был министром лет двадцать – при всех режимах/ рассказывал позже Гулябзою, что Дауд, заслышав стрельбу, предложил участникам заседания – тем, кто пожелает, – покинуть дворец Арк. Часть министров сделала это, другие, в т.ч. Джеларар, укрылись от пуль и снарядов в более безопасном помещении дворца. Дауд, члены его семьи, Наим, министр внутренних дел, министр финансов и ещё несколько человек остались там же. В самой гвардии, которая охраняла президента, также было немало членов партии, они не стреляли в атакующих, вот почему восстание обош-лось без больших жертв. Позже на Западе утверждали, что число погибших исчислялось 4 тысячами, однако по мнению С.М. Гулябзоя в те дни погибло не более 40 – 50 человек с обеих сторон. Командовал президентской гвардией Сахиб Джан – хороший друг многих офицеров – членов НДПА, близких к высшему руководству партии. Задолго до саурских событий и ему предлагали вступить в партию, тем более что он разделял взгляды на необходимость переустройства афганского об-щества и государства, характерные для большинства офицеров той поры. Однако в дни апрельского переворота Сахиб Джан остался верен традицион-ному кодексу чести пуштунов – «Пуштунвали» и до конца дрался с оружием в руках, защищая правительство и президента М. Дауда. Он был захвачен в плен и впоследствии казнён. К часу ночи 28 апреля сопротивление гвардии практически бо сломлено. В комнату, где был Дауд и его приближённые, по словам Гулябзоя, вошли восставшие и предложили им сдаться. «Я коммунистам не сдаюсь», – ответил он и выстрелом из пистолета ранил в руку капитана Имамуддина /впоследствии стал генерал – лейтенантом/.Тогда ворвавшиеся во дворец вскинули автоматы и огнём покосили всех. Всех до одного... Как видим, очередная смена власти в Кабуле мало напоминала практически бескровный переворот М. Дауда. Теперь кровь пролилась и не только во время штурма президентского дворца. Впоследствии были казнены некоторые бывшие министры и государственные деятели /более 40 человек/, многих бросили в тюрьму. Сегодня трудно понять и объяснить эту жестокость по отношению к своим согражданам, которые, по существу, ещё даже не сумели определить своего отношения к происшедшему. Но факт остаётся фактом и от этого никуда не уйдёшь – непосредственно с момента утверждения в стране нового политического режима, лидеры, олицетворяющие собою этот режим в борьбе со своими политическими противниками и оппонентами начнут прибегать к средствам и методам политического террора, что отнюдь не будет способст-вовать росту популярности данного режима в различных слоях афганского общества, в широких народных массах. К сожалению, С.М. Гулябзой о многом пока умалчивает, он не торопит-ся раскрывать все тайны и секреты апрельского государственного переворота и очевидно, что у него для этого есть серьёзные основания. В принципе, можно согласиться с тем, что решение о вооружённом выс-туплении против режима М. Дауда было принято заранее, задолго до извест-ных событий Саурской революции. Однако принятие подобного решения, это одно, в то время как непосредственная, детальная разработка плана воо-ружённого восстания с участием регулярных частей афганской армии, так же как и прямое руководство этим выступлением – совсем другое. Кто разрабо-тал и осуществил план государственного переворота в Афганистане, причём весьма удачно и эффективно? Кто стоял во главе вооружённого восстания в Кабуле и в других афганских городах? Кто отправил в воинские части сооб-щение о возможности скорого вооружённого выступления против существу-ющего режима? Кто наконец и когда, отдал окончательныи приказ о начале проведения данной операции? Вопросы, вопросы, вопросы... Вопросы, на которые до сих пор никто не может дать однозначного и вразумительного ответа. Ведь любому здравомыслящему человеку ясно, что руководители НДПА Н.М. Тараки, Х. Амин, Б. Кармаль и другие, находившиеся в тот момент в Кабульской тюрьме, просто физически не могли осуществить подобную акцию. В последние годы ветеран афганской войны, бывший советский воен-ный советник в этой стране, генерал – майор в отставке, доктор философских наук Ким Македонович Цаголов высказывает следующую гипотезу, доказать которую возможно только путём очень серьёзного и тонкого анализа. Дело в том, что К.М. Цаголов не является сторонником официальной версии саур-ских событий, сложившейся в нашей историографии после апреля 1978 г., а уж тем более идеи руководящей роли НДПА в этих событиях. Многочис-ленные личные беседы с наиболее значительными фигурами афганской поли-тической жизни последних 25 – 30 лет привели его к убеждению, что основ-ную роль в саурских событиях сыграла тайная политическая организация кадровых офицеров афганской армии – Объединённый фронт коммунистов Афганистана /ОФКА/ во главе с Абдул Кадыром, смещённым после антимо-нархического переворота 1973 г. с поста главкома ВВС. Эта организация, по оценочным данным, включала 600 членов и около 2 тысяч сочуствующих. Не отрицая значения работы в армии представителей фракции «Хальк» – Х. Амина, С.М. Гулябзоя, Ш.Д. Маздурьяра, М.А.Ватанджара, Н. Мухаммада, С. Мухарраша, Г. Наби, Халиля и др., а также фракции «Парчам» – М.А. Хайбара, Н.А. Нура, А. Вакиля, М. Рафи и др., К.М.Цаголов всё же склонен утверждать, что в радикализации афганской армии основную роль сыграл ОФКА. Прежде всего, руководитель ОФКА А. Кадыр, сыграв-ший юлочевую роль в антимонархическом перевороте 1973 г., а затем сме-щённый М. Даудом с занимаемого им поста, был весьма популярной в армей-ской среде личностью. Его личная отвага, высокое лётное мастерство и зна-чительные связи в офицерской среде способствовали популярности ОФКА. К тому же такие деятели ОФКА, как Х.Мохтат, Акбар, Якуб, Джалаллуддин, М. Кадыр, А. Сарвари, Ф. Кадыр и др. тоже были весьма влиятельны в армей-ской среде. Не думается, что между А. Кадыром и фракциями НДПА, работавшими в армии, были тесные контакты. Этому, очевидно, мешали и национальность А. Кадыра /он – из чараймаков/, болезненно реагировавшего на пуштунское засилье не только в армии, но и в «Хальк», и определённая подозрительность к «Парчам» – фракции быстро нашедшей «общий язык» с М. Даудом сразу после переворота 1973 г. Если добавить к этому такие личные качества А. Кадыра, как вспыльчивость, прямолинейность, упрямство, то станет по-нятно, что он был весьма неудобной фигурой для контактов с представите-лями «Хальк» и «Парчам». . Итак, А. Кадыр был центральной фигурой апрельского взрыва. И не слу-чайно этот человек возглавил Военный Революционный совет Афганистана в момент свержения режима М. Дауда и вместе с А. Ватанджаром обратился по радио к народу. Фактически именно он, А. Кадыр, являлся безусловным лидером Саурской революции, лидером отодвинутым впоследствии в тень. Что же касается НДПА, то ни о какой руководящей роли со стороны этой организации в событиях апреля 1978 г. не может быть и речи. НДПА разди-раемая внутрипартийными противоречиями, межфракционными и внутри-фракционными распрями, борьбой за лидерство в её руководящем ядре, не была готова к выполнению исторической миссии, заключавшейся в радика-льной ломке всего старого и отжившего в афганском обществе и государстве. НДПА не сумела организовать и возглавить вооружённое восстание револю-ционного характера, несмотря на то, что её лидеры безусловно к этому стре-мились. Участие же рядовых членов НДПА, прежде всего из среды офицер-ского корпуса, в саурских событиях практически ничего не изменяет, если учесть то что офицеры – члены НДПА, по всей видимости, параллельно были связаны с ОФКА. Отсюда и та относительная лёгкость и быстрота с которой был осуществлён в Афганистане апрельсккй переворот. Вскоре после взятия власти в свои руки Военный Революционный совет был реорганизован в Революционный совет, наряду с военными в его состав были включены и гражданские лица, в основном из руководящего ядра НДПА. Объявленный высшим органом государственной власти в Афганистане, Революционный совет 30 апреля 1978 г. издал Декрет №1, согласно которому в Афганистане упразднялся существовавший до саур- ских событий политический и государственный строй, отменялось дейст- вие конституции 1977 г., провозглашалось создание Демократической Республики Афганистан /ДРА/и образовывалось новое правительство. Генеральный секретарь ЦК НДПА Н.М. Тараки назначался председателем Революционного совета и одновременно премьер – министром ДРА, сов-местив т.о. посты и функции главы государства и правительства. Здесь, пожалуй, стоит остановиться и постараться ответить на целый ряд встающих перед нами и следующих друг за другом вопросов. Почему воен-ные, сгруппировавшиеся вокруг ОФКА и сыгравшие столь значительную роль в апрельских событиях 1978 г., так легко уступили власть руководству НДПА, пожавшему, по существу, плоды чужой победы? Почему лидер ОФКА полковник А.Кадыр, человек умный, мужественный, решительный, а самое главное – прямолинейный и прнципиальный, не стал главой правите-льства и государства и предпочёл отойти на второй план? Почему, наконец, была предоставлена возможность формирования нового кабинета министров людям занятым, как выяснилось вскоре, исключительно личным соперниче-ством в борьбе за власть в ставшей правящей партии и государстве? Опять вопросы, вопросы и вопросы... Вопросы, относящиеся к до сих пор нераскры-тым тайнам и загадкам Саурской революции в Афганистане. Впрочем, внимательный исследователь, способный сопоставить и про-анализировать уже известные историкам и политологам факты, ставшие дос-тоянием гласности в последние годы, может сделать соответствующие выво-ды и ответить на поставленные вопросы. Во – первых, руководство ОФКА и лично полковник А. Кадыр, по всей видимости, пошли на передачу завоёванной ими власти в руки представите-лей НДПА вполне осознанно и отдавая заранее себе отчёт о возможных пос-ледствиях этого шага, исходя из факта явной малочисленности своей органи-зации. ОФКА мог спланировать и осуществить государственный переворот в Афганистане, взять власть в свои руки, однако для коренной ломки устояв-шегося образа жизни афганского общества, для слома старого и создания нового государственного аппарата в центре и на местах, для проведения в стране глубоких социально – экономических преобразований, составляющих основу любой социальной революции у руководства ОФКА явно не хватало сил ввиду отсутствия в нужном количестве необходимых для выполнения подобных задач кадров. Во – вторых, полковник А. Кадыр отказался занять посты председа- теля Революционного совета и премьер – министра нового правительства Афганистана помятуя, по всей видимости, о печальной судьбе низложенного президента М. Дауда, пришедшего к власти, как известна, аналогичным пу-тём в результате государственного переворота. Даудовекий режим опирался в основном на подвластный президенту государственный аппарат, на армию, что свидетельствовало о явной узости социальной базы этого режима и в конечном итоге предопределило его быстрое падение. В ситуации, сло-жившейся в Афганистане сразу же после саурских событий, кандидатура Н.М. Тараки, известного афганского писателя, политического и обществен-ного деятеля, на посты главы государства и правительства, была пожалуй, более предпочтительна. К тому же не следует сбрасывать со счетов и этно-национальные факторы: А. Кадыр происходит из чараймаков, в то время как Н.М. Тараки пуштун из племени тарак. . В – третьих, в отличие от ОФКА НДПА была более солидной и много-численной организацией, по существу, она в полном смысле этого слова яв-лялась самостоятельной политической партией, имевшей свои организаци-онные структуры практически по всей стране. Этим она существенно отлича-лась от всех других неодемократических движений и организаций, не имев-ших подобных структур и носивших в значительной мере ярко вьграженный территориально – географический и этнонациональный характер. По всей видимости, такие факторы, как численность партии, наличие организацион-ных структур по всей стране, попытки создания более широкой социальной базы в лице общественно – политических организаций и сыграли решающую роль при выборе руководством ОФКА возможного политического ядра утверждавшегося в стране революционного режима. Теперь, спустя годы, оглядываясь назад на события имевшие место в Афганистане непосредственно вскоре после Саурской революции невольно приходишь к мысли о том, что ОФКА, пожалуй, слишком поторопился с передачей власти в руки НДПА. По всей видимости, военному руководству необходимо было оставить за собой на продолжительное время хотя бы основные рычаги власти в госаппарате, прежде всего посты председателя Революционного совета /фактически президента Афганистана/ и министров силовых структур – обороны, внутренних дел и государственной безопасно-сти. К тому же следовало обратить внимание и на другие политические орга-низации и движения леводемократической ориентации, а не только на разди-раемую внутрипартийными распрями НДПА. Например, такие организации как «Труд», Партия молодых рабочих, «Революционная организация трудя-щихся Афганистана» /«РОТА»/, Партия федаинов несмотря на свою террито-риально – географическую ограниченность, всё же обладали неплохими свя-зями с массами. Скажем, позиции партии «Труд» были весьма влиятельны в северных провинциях Афганистана, тогда как «РОТА» имела немалую опору в центральных областях. Можно ли было упускать эти организации из виду, анализируя общественное состояние сразу после саурских событий? Думается, что нет, ибо НДПА, по существу, обладая структурами по всей стране, не располагала очень важным – глубиной опоры на массы. Да и сами её структуры носили в основном очаговый характер. Были упущены из вни-мания также организации левоэкстремистского характера. Ведь родословная такой организации, как «Шоалейе джавид» – «Вечное пламя» восходит к «Хальк», к фракции НДПА от которой она откололась, образовав самосто-ятельную группировку маоистского образца во главе с А.М. Калакани. Продуманная, целенаправленная работа с этой организацией, также как с «Революционной организацией истинных патриотов» /«САВВ»/, группиров-кой «Борьба за освобождение Афганистана» /«Пейкар»/ и др. могла бы быть успешной. Причисление же их в дальнейшем к контрреволюции, фактически подтолкнуло лидеров этих организаций к поиску союза с исламской оппози-цией. Вполне возможным было бы и объединение всех политических партий и организаций Афганистана поддержавших апрельский переворот или склоняв-шихся к сотрудничеству с новым режимом глав традиционных для афганско-го общества социально – политических институтов и структур власти в лице исламского духовенства, племенной, родовой и клановой верхушки, в Национальном отечественном фронте, но под эгидой ОФКА, а не НДПА, создав на основе данного союза коалиционное правительство, Наконец, можно было провозгласить и развернуть создание новой политической пар-тии на базе ОФКА, которая в перспективе бы послужила основой послесаур-ского политического режима в Афганистане. Однако история, как известно, не знает сослагательного наклонения, но кто знает, что могло бы быть, если бы руководители апрельского переворота поступили бы иначе. Глядишь и судьба Саурской революции была бы не столь трагичной... Итак, в соответствии с принятым Революционным советом Декретом №1 было образовано первое правительство ДРА, окончательный состав которого был сформирован 1 мая 1978 г. Помимо Н.М. Тараки /заняв-шего посты председателя Революционного совета и премьер – министра/, Х. Амина и Б. Кармаля /ставших соответственно, первый – заместителем премьер – министра и министром иностранных дел, второй – заместителем председателя Революционного совета и заместителем премьер – министра/ в его работе приняли участие А. Кадыр, А.К. Мисак, Ш. Вали, Ш.Джоузджани, С. – А.Кештманд, А. Ратебзад, Н.А. Нур и другие. Значительная часть членов кабинета министров принадлежала к франции «Хальк». ДРА и её правительство сразу же получили широкое международное признание. Первыми признали существование нового политического режи-ма в Афганистане правительства СССР, Болгарии, Индии, Монголии, Чехословакии, Кубы и Польши, 5 мая 1978 г. Н.М. Тараки посетил посол Пакистана в Кабуле Али Аршад и заявил о признании Пакистаном ДРА. Тогда же признали ДРА Турция, Народно – Демократическая Республика Йемен, Вьетнам, Югославия и Ирак. 6 мая 1978 г. о признании ДРА от имени своих правительств заявили посол США Т.Д. Элиот и посол Великобритании Р. Крук; то же самое сделали правительства ГДР, ФРГ, Италии, а также Республики Корея. В последующие дни о признании ДРА заявили КНР, Румыния, Саудовская Аравия, Сирия, Бангладеш, Япония, Канада, Австралия, Непал, Ирак, Египет, КНДР, Эфиопия, Греция, Ливан, Швеция, Дания, Бельгия, Норвегия, Нидерланды, Щвейцария, Кувейт, Иордания и другие государства. О признании ДРА Ливией афганское правительство известил специальный посол, прибывший в Кабул 9 мая 1978 г. с личным посланием М. Каддафи. 2 мая 1978 г. указом Революционного совета было объявлено о национализации и передаче в распоряжение афганского государства всего движимого и недвижимого имущества, принадлежавшего членам семей бывших королей Афганистана М.Надир – шаха, М.Захир – шаха и сардара М. Дауда. 9 мая 1978 г. Н.М. Тараки выступил с заявлением об «Основных направлениях революционных задач правительства Демократической Республики Афганистан» в области внутренней и внешней политики. Программа провозглашала целью революции осуществление в стране коренных социально – экономических преобразований: – проведение демократической земельной реформы в интересах трудящихся крестьян и при их активном участии; – упразднение имевшихся до революции социальных отношений; – ликвидацию всех видов угнетения, коррупции и бюрократизма; – демократизацию общественной жизни; – обеспечение прав и свобод трудящихся; – уничтожение национального гнёта и дискриминации; – равноправие женщин; – осуществление программы индустриализации; – укрепление государственного сектора экономики; – повышение жизненного уровня населения; – ликвидацию безработицы и неграмотности; – контроль над ценами; – ликвидацию влияния империализма и неоколониализма в экономике, политике, культуре и идеологии. Как видим, выдвигалась вполне реалистичная программа политических и социально – экономических мероприятий, которая в случае её успешной реализации могла бы создать условия для последующего развёртывания национально – демократической, антифеодальной и антиимпериалистичес-кой революции. В области внешней политики правительство ДРА провозгла-сило своими целями проведение миролюбивой политики неприсоединения, позитивного и активного нейтралитета на принципах мирного сосуществова-ния; борьбу за всеобщее разоружение, углубление разрядки международной напряжённости; уважение независимости, территориальной целостности и невмешательство во внутренние дела других государств; поддержку нацио-нально – освободительных движений в Азии, Африке и Латинской Америке; улрочение отношений дружбы, добрососедства и сотрудничества со всеми соседями ДРА, «укрепление, развитие и всесторонее расширение дружест-венных отношений с великим северным соседом – СССР». В июле 1978 г. делегация ДРА, возглавляемая Х. Амином приняла участие в конференции министров иностранных дел неприсоединившихся государств. Сразу же после алрельского переворота в Афганистане началась реор-ганизация и перестройка государственного аппарата. Из числа активистов НДПА стали назначаться новые губернаторы провинций, начальники окру-гов, уездов и волостей, руководителей различных государственных служб. Чиновники, запятнавшие себя казнокрадством и коррупцией, изгонялись из органов власти. Впоследствии, однако, этот процесс застопорился, реорганизация властных структур практически не затронула кишлачной зоны, революция не сумела подняться в горы. В основном – из – за допущенных новым правите-льством Афганистана грубейших просчётов левацкого характера, Лица же олицетворяющие собой новую власть на местах вместо кропотливой, длите-льной разъяснительной работы с населением предпочитали голос, ничем не прикрытое администрирование. Они слишком рьяно взялись за исполнение указаний поступающих из Кабула, направленных на вытеснение, запрещение и ликвидацию традиционных общественно – политических форм существова-ния, институтов и структур власти /религиозных, общинно – корпоративных, семейно – клановых, родоплеменных и этнонациональных/, издавна сущест-вовавших в Афганистане, что, в свою очередь, отнюдь не способствовало укреплению позиций нового режима, прежде всего среди сельского населе-ния страны. Разве можно, к примеру, как – то оправдать подход руководителей НДПА к исламу как к явлению, которое может отражать интересы лишь экс-плуататорских сил? Если бы тогдашние руководители увидели возможности ислама и правильно оценили его роль в жизни афганского общества, то не были бы столь опрометчивы, объявляя всех «братьев – мусульман» врагами, которых следует уничтожать, «где бы они ни были». Что положительного получила новая власть от такой позиции? Практически ничего хорошего, ибо к такому решению не было подготовлено общественное сознание. Проводимая в отношении хазратов, улемов и мулл, в частности к клану Моджаддеди, шиитским богословам семьи ваэзов, руководителям исмаилит-ской общины Кияни и другим, политика официального Кабула оттолкнула правоверных мусульман. Жестокие репрессивные меры, вплоть до расстре-лов мулл без суда и следствия на глазах у верующих, вело лишь к подъёму их авторитета у населения. Ведь ещё не были забыты времена борьбы за незави-симость против англичан, борьбы, в которой многие муллы сыграли немалую патриотическую роль. Как могло получиться, что новое руководство Афганистана /впрочем, также как впоследствии и советское/ пренебрегло и недооценило силу и цеп-кость веками складывавшихся отношений в кишлаке? Поголовная неграмот-ность, полная зависимость от помещика и ростовщика, ограниченность миро-видения канонами исламской религии делали афганского крестьянина пос-лушным орудием сельского старосты, религиозного авторитета и муллы. В условиях Афганистана как раз традиционная и религиозная власть выпол-няла своеобразную имунную роль, отторгавшую новую власть. Сращивание помещичье – ханской и клерикальной оппозиции стало опасным фактором в борьбе с любыми нововведениями. И в этом альянсе именно духовенство играло основную роль, что нетрудно понять, если иметь ввиду, что в сель-ской местности мулла по – прежнему оставался и идеологом, и учителем, и судьёй, и защитником интересов крестьянина. От рождения до смерти крестьянин был накрепко связан с муллой. Последний, ссылаясь на волю Аллаха, мог полностью распоряжаться судьбой крестьянина. Или разве ошибки, допущенные по отношению к пуштунским племенам в начале деятельности новой власти, не стали одним из источников накопле-ния негативного потенциала в этой всегда взрывоопасной зоне? Ведь в самом начале пуштуны отнеслись к апрельским событиям 1978 г. весьма лояльно. Однако попытки ограничить свободу пуштунов натолкнулись на решитель-ный отпор, надолго сделав их врагами новой власти в Кабуле. Объявленные властями меры наказания и даже использование против пуштунов регуляр-ных войск, включая и авиацию, не дали ожидаемых результатов, а лишь ещё больше подогревали их враждебность. Часть пуштунов стала переходить на пакистанскую территорию, что привело к возникновению проблемы бежен-цев. Процесс этот поначалу шёл стихийно, а затем и более организованно. . Афганские беженцы становились мохаджерами, то есть переселенцами, а сам процесс исхода – хиджратом, то есть уходом. Хиджрат, по исламским канонам, является целенаправленным политическим актом протеста против угнетателей. Страны привявшие афганских мохаджеров, стали странами – ансарами, то есть теми, которые опять же по исламским канонам и нормам существования, обязаны были их принять и обеспечить всем необходимым. Таким образом, для стран – ансаров появлялась исламская правовая основа, оправдывавшая оказание разносторонней помощи исламско – фундамента-листской оппозиции в борьбе против «коммунистического» правительства ДРА. Хиджрат особенно возрос после ввода в конце декабря 1979 г. советских войск в Афганистан. По некоторым оценочным данным к середине 80-х гг. ХХ века в сопредельных с Афганистаном странах, прежде всего Пакистане и Иране, оказалось, от 3 до 5 млн. афганских беженцев. Более точную цифру назвать трудно, поскольку в предшествующий Саурской революции период была широко распространена трудовая эмиграция из Афганистана в более богатые и удачливые исламские государства региона. Попытки правительства контролировать провоз оружия и его изъятие у кочевников – пуштунов окончательно настроили их против власти, так как они не могли оставаться беззащитными на опасных маршрутах кочевий. Не лучше обстояло дело и с проведением социально – экономических преоб-разований и реформ. Непосредственно сразу после апрельского переворота новое правительство Афганистана предприняло целый ряд шагов направлен-ных на улучшение материального положения и социального обеспечения широких категорий трудящегося населения страны. В частности, низкоопла-чиваемые категории рабочих и служащих получили надбавки к зарплате. Специальным декретом было установлено новое, более справедливое рас-пределение продовольственных товаров среди рабочих и служащих государ-ственных предприятий и учреждений, а также военнослужащих. Новая вла-сть предприняла также энергичные меры по снижению цен на продовольст-венные и промышленные товары широкого потребления. Важное место в программных преобразованиях проводимых в жизнь правительством ДРА в первый год существования республики, занимали меры, направленные на ликвидацию в стране безработицы и обеспечение занятости населения. Строительство новых и расширение существовавших хозяйственных объектов /иногда путём введения дополнительных рабочих смен/ позволило создать тысячи новых рабочих мест. Уже в первые месяцы существования нового режима министерство просвещения предоставило работу 5 тысячам безработных учителей. Развернулось жилищное строите-льство в городах, что не только дало возможность трудоустроить безработ-ных строителей, но и открывало, как казалось тогда, путь к решению жилищ-ной проблемы – одной из самых острых в крупных городах Афганистана, где значительная часть населения вынуждена была ютиться в трущобах и ветхих лачугах, лишённых элементарных удобств /в одном только Кабуле из 70 тысяч жилых строений 60% официально считались непригодными для жилья/. Были приняты меры по введению бесплатной неотложной медицинской помощи, выделены значительные государственные средства на приобретение для этой цели различного медицинского оборудования и лекарственных пре-паратов. Важным меропиятием нового правительства стало опубликование дек-рета о равенстве всех национальностей, населяющих Афганистан. Началось издание газет на их языках, На какой – то момент произошла активизация общественно – политической жизни страны. Получили возможность свобод-но работать массовые общественные организации – профсоюзы, женские, молодёжные организации, творческие союзы. Трудящееся население обрело важные права в социальной сфере. Для рабочих и служащих был установлен семичасовой рабочий день, Они полу-чили право на пенсионное обеспечение, оплачиваемые отпуска, бесплатное медицинское обслуживание. Большие изменения наметились и в жизни афганских женщин. Впервые в истории Афганистана они были уравнены в правах с мужчинами и обрели возможность наравне с ними участвовать в политической и общественной жизни. Значительные льготы предусматрива-лись работающим женщинам – оплачиваемые отпуска по беременности и уходу за детьми. В то же время были запрещены ранние браки и взимание калыма за невесту. Создавалась массовая Народная женская организация. Было принято решение о праздновании дня 8 марта в ознаменовании борьбы за равноправие женщин, против их угнетения, дискриминации и империали-стической эксплуатации. По решению правительства ДРА создавались также специальные юри-дические комиссии по контролю за мерами, обеспечивающими демократиче-ские права народа. Органы юстиции и прокуратуры при активной помощи и содействии демократических общественных организаций провели тщатель-ное расследование оставшихся от прежнего режима гражданских и уголов-ных дел. При этом из тюрем было освобождено почти 10 тыс. человек /многие из них без суда и следствия томились в заключении по 10 – 15 лет!/. На свободу вышли люди, вина которых часто заключалась в том, что они просто были неугодны прежним властям или не могли вовремя погасить долги помещику или ростовщику. Были определены и стали осуществляться основные задачи по обеспе-чению обязательного бесплатного начального образования для всех детей школьного возраста и созданию необходимых условий для ликвидации неграмотности. Новое правительство вернуло в школы тысячи учеников старших классов, изгнанных при режиме М. Дауда. Открылось 400 новых школ и несколько колледжей. Были отпечатаны и бесплатно розданы уча-щимся сотни тысяч экземпляров учебников. Разрабатывался план создания сотен новых учебных заведений всех типов, как в городах, так и в сельской местности. При многих государственных учреждениях в столице и провин-циях организовывались бесплатные курсы ликвидации неграмотности. Существенное внимание уделялось расширению подготовки столь необхо-димых ДРА научных и технических кадров, а также кадров преподавателей и учителей. Значительную роль в решении этой жизненно важной задачи, безусловно, сыграла помощь, оказанная Советским Союзом и другими социалистическими государствами. Особое внимание правительство ДРА обращало на ликвидацию нег-рамотности среди афганских женщин. Увеличилось также число женщин – учительниц, медицинских работников, служащих. Впервые за всю историю Афганистана осенью 1978 г. в технических школах страны приступили к занятиям 50 девушек, Значительное внимание уделялось и культурным преобразованиям. Была создана национальная Академия наук. Появились новые газеты и журналы. Летом 1978 г. в Кабуле началось создание Музея революции, экспонаты которого были призваны отразить историю героической борьбы народов Афганистана против феодального гнёта, за национальную независимость, социальное и политическое освобождение, деятельности НДПА по осуще-ствлению революционных преобразований в жизни афганского общества, а также историю дружбы и сотрудничества народов СССР и Афганистана. Так или иначе, но в первый год существования ДРА был произведён хороший задел, для успешного, как казалось тогда, продолжения начатой политики радикальных социально – экономических преобразований. К сожалению процесс дальнейшего реформирования не получил впослед-ствии нового импульса и на то были свои причины. Ведь этим процессом были охвачены лишь только те области и районы Афганистана, где новая власть утвердилась достаточно прочно. В основном – это крупные города с прилегающей к ним территорией, а также некоторые административные центры местного значения, Вполне естественно, что выиграло от проводимой правительством ДРА политики реформ в основном только трудящееся насе-ление городов, которое и стало главной социальной опорой послеапрельско-го политического режима в Афганистане. Сельское населеление осталось практически не охвачено этой политикой и ничего не получило от её реа-лизации, о чём ярко свидетельствовали прежде всего неудачи в области аграрных преобразований, Как известно, правительством ДРА возлагались большие надежды на успешное проведение в стране демократической земельной реформы в интересах трудящегося крестьянства и при активном его участии. Данная реформа провозглашалась главной целью Саурской революции, она, по за-мыслу её инициаторов, призвана была покончить с вековой эксплуатацией миллионов афганских крестьян помещиками и ростовщиками, открыть пу- ть к резкому подъёму сельскохозяйственного производства и созданию в Афганистане общества, свободного от эксплуатации человека человеком. Непосредственно сразу после алрельского переворота ЦК НДПА, Революционным советом и правительством ДРА было намечено проведе- ние ряда важных аграрных мероприятий, которые как по своему социально – экономическому значению и глубине, так и по широте охвата трудящихся масс сельского населения должны были превзойти всё то, что было сделано в этой области предшествующими режимами. Этот комплекс аграрных мероприятий должен был непосредственно подготовить проведение земельной реформы. Одним из первых указов новой власти был уже упоминавшийся выше указ от 2 мая 1978 г., сразу же получивший силу декрета, о конфискации и национализации всей движимой и недвижимой собственности, в том числе и земельной, принадлежавшей ранее афганским королям, членам их семей и ближайшим родственникам. Важнейшую роль сыграл и изданный Револю-ционным советом‚ 12 июля 1978 г. Декрет №6, который ликвидировал или значительно облегчал задолженность малоземельных и безземельных кресть-ян по ростовщическим ссудам и вернул им заложенные у ростовщиков земе-льные участки, в том числе и те, на которые, уже за давностью лет было по-теряно право собственности. По официальным данным, бремя ростовщичес-кой задолженности было облегчено не менее чем для 11 млн. крестьян, что составляло более 75% всего сельского населения страны. Во всех провинци-ях, уездах и волостях были созданы «комитеты для решения крестьянских проблем» во главе с губернаторами, уездными, волостными начальниками и секретарями соответствующих местных комитетов НДПА. В их состав вошли и представители крестьян. Были сделаны шаги и по пути развития кооперации в афганской деревне, в первую очередь среди бедноты и середняков. Издавались постановления об учреждении «фондов крестьянской взаимопомощи» специально для облег-чения экономического положения безземельных крестьян, а также об органи-зации снабженческо – сбытовых и кредитных кооперативов – «кооперативов обеспечения услуг» для крестьян – землевладельцев из числа середняков и бедноты. Государство оказывало финансовую и материально-техническую помо-щь крестьянам, изъявившим желание объединиться в сельскохозяйственные кооперативы различных типов. Государственный банк сельскохозяйствен-ного развития выделил сотни миллионов афгани для кредитования коопера-тивов, а также крестьян и мелких фермеров /на покупку семян, удобрений, сельскохозяйственной техники/. Были приняты также и меры по улучшению материального положения обедневших кочевников.
Уважаемый посетитель!
Чтобы распечатать файл, скачайте его (в формате Word).
Ссылка на скачивание - внизу страницы.