Религиозно – политическое руководство талибов, хотело бы выступить в роли лидера мусульманского мира. Вот, например, что заявил один из его представителей маулави Нур Мухаммад Сагеб: «Сегодня Всевышний вновь избрал талибов для того, чтобы у мусульман мира появился в самом сердце Азии центр исламской надежды, который назьвается Афганистаном». Идеи мусульманской солидарности и панисламизма, пропагандировав-шиеся талибами, на практике оборачивались вмешательством во внутренние дела соседних стран. Так, руководство талибов вплоть до крушения ИЭА поддерживало оппозиционные силы в лице исламских экстремистов Центральной Азии, в первую очередь «Исламское движение Узбекистана». Поддерживая исламских радикалов в соседних государствах, талибский режим рассчитывал на то, что со временем они смогут придти к власти, и это позволит создать вокруг Афганистана «исламский пояс» – прообраз будуще-го всемирного халифата. . Широко пропагандируя своё мессианское предназначение, талибы нево-льно стали заложниками своих амбиций и, чтобы сохранить имидж борцов за «исламскую солидарность», шли на весьма непопулярные меры, которые наносили им серьёзный урон в глазах мировой общественности – предоста-вление убежища Усаме бен Ладену, подготовка террористов, поддержка исламских экстремистов, ведущих вооружённую борьбу в различных рай-онах мира и т.п. Первое появление саудовского миллионера Усамы бен Ладена на афган-ской земле относится к началу 1980 г., когда он прибыл в страну, чтобы вме-сте с афганскими моджахедами принять участие в джихаде против «безбож-ного режима» НДПА и поддерживавших его советских войск. Уже тогда он не только воевал. На его деньги строились учебные лагеря для подготовки маджахедов с помощью инструкторов ЦРУ и закупалось оружие. После вы-вода советских войск из Афганистана У. бен Ладен в 1991 г. решил пере-браться в Судан, страну бедную, но где можно было найти немало фанати-ков, готовых вступить в создаваемую им террористическую организацию. Костяком её были арабские «афганцы», прошедшие школу войны против советских войск и соответствуюшую идеологическую обработку. Однако покушение в 1995 г. на прибывшего в Эфиопию на встречу лидеров Организации африканского единства /ОАЕ/ египетского президента Хосни Мубарака /неудачное, хвала Всевышнему/, нити которого потянулись к бен Ладену, вьгзвало возмущение в арабском мире, а Каир даже пригрозил войной Хартуму. Суданские власти, в отличие от талибов, оказались более благоразумны-ми, и под давлением Вашингтона в 1996 г. попросили «гостя», к тому време-ни уже заслужившего среди суданцев славу «строителя мечетей» и пользо-вавшегося поддержкой влиятельного духовного главы суданских мусулъман муфтия Хасана Тураби, «добровольно» покинуть их страну. У. бен Ладен решил, что более подходящего места, чем талибский Афганистан, ему не найти. Судя по тому, как развивались дальнейшие события, у него существовал поэтапный план, рассчитанный на то, чтобы превратить талибов в послушное орудие своей политики или, как минимум – в верных союзников, а их Исламский Эмират – в очаг международного терро-ризма. Прибыв в Афганистан, бен Ладен, прежде всего, занялся «благатворите-льной» деятельностью. Он финансировал боевые действия талибов, строил дороги, обеспечил руководство ДТ телефонной спутниковой связью и т.п. Желанный «гость» фактически взял под контроль наркобизнес талибов, а также организовал для них контрабандную поставку товаров из Пакистана и Дубая. Однако главной задачей бен Ладена оставалось создание разветвлённой сети баз и тренировочных центров подготовки террористов для его организа-ции «Аль – Каида», которые затем направлялись по его указанию во все «горячие точки» планеты – Кашмир, Чечню, Боснию, Косово, где «право-верные» сражались с «неверными». В течение 1996 – 2001 гг. бен Ладену удалось раскинуть сеть своих лагерей почти по всей территории, контролировавшейся талибами. Центры по подготовке террористов, куда стекались религиозные фанатики различ-ных национальностей от арабов и филиппинцев до чеченцев и уйгуров, действовали почти во всех крупных городах страны – Кабуле, Кандагаре, Джелалабаде, Хосте, Мазари – Шарифе. По разным данным, к 2001 г. бен Ладен располагал собственной армией численностью от трёх до пяти тысяч боевикав. Учитывая свой суданский опыт, У. бен Ладен стремился за-ручиться поддержкой верхушки ДТ, в первую очередь его лидера М. Омара. В 1998 г. дружеские отношения между ними переросли в родственные, когда бен Ладен выдал свою старшую дочь замуж за М. Омара. Существует версия, что в свою очередь лидер талибов отдал в жёны Усаме свою дочь. Если это было действительно так, то отношения между террористом «номер один» и лидером талибов были не только освящены и скреплены законами шариата, но и пуштунским обычаем «обмена», когда мужчины отдают друг другу в жёны своих дочерей или сестёр. Богатый тесть всячески старался угодить зятю, постоянно оказывая ему услуги. Так, он построил для М. Омара новый дом в Кандагаре, оборудован-ный под бомбоубежище, подготовил для него специальную группу телохра-нителей, финансировал строительство самой большой мечети в Афганистане, кстати, заложенной на месте разрушенного кинотеатра, назвав её «Мечетью Омара». Более того, бен Ладен постоянно льстил вчерашнему деревенскому мулле и полевому командиру, провозглашённому талибами «повелителем правоверных», убеждая М. Омара, что ему выпала великая миссия стать объеденителем всех мусульман и халифом всемирной исламской империи. Даже когда над талибами уже нависла угроза американского возмездия, У. бен Ладен продолжал восхвалять муллу Омара, подстрекая его к сопротив-лению США. Впрочем, саудовский «гость» не ограничивался тем, что старался под-чинить своему влиянию лидера талибов. Он хотел привлечь на свою сторону как можно больше членов Высшей Исламской шуры в Кандагаре, где и принимались все важнейшие решения. Задача бен Ладена облегчалась тем, что в руководстве талибов не было единства относительно дальнейших путей строительства «нового», «чисто исламского» общества. Руководство талибов было расколото на 2 крыла – «умеренных» и «радикалов». В числе «умеренных», помимо ряда мулл, стоявших у истоков зарожде-ния ДТ, было много полевых командиров и старейшин южных пуштунских племён, присоединившихся к талибам в 1994 – 1996 гг. Эти люди были не всегда согласны с экстремистскими перегибами во внутренней и внешней политике. Именно эта категрия талибов выступала против радикализации ислама и, по утверждению газеты «Дейли телеграф», они сетовали, что ислам проповедывающийся частью руководства талибов, был слишком «арабизиро-ван» и по своей сущности чужд афганскому народу. «Умеренные» стремили-сь легитимизировать власть талибов, для чего предлагали созватъ Лойя джиргу, провести выборы и предпринять шаги по оживлению экономики. Среди них были влиятельные члены правительства, включая последнего премьер – министра муллу Мухаммада Хасана Ахунда и министра иностран-ных дел талибов муллу Вакиля Ахмада Мутаввакиля. «Радикалы» во главе которых стоял сам лидер талибов, были представле-ны так называемой кандагарской группой ближайших соратников М. Омара, а также молодыми радикально настроенными муллами. Они занимали ключе-вые посты в правительстве, армии, «исламской полиции нравов» и шариат-ских судах. Под воздействием «радикального» крыла мулла М. Омар, вопреки собственным декларациям о необходимости «советоваться с народом», распустил местные племенные джирги, куда входили главы пуштунских племён, старейшины, купцы и полевые командиры, тем самым фактически отстранив их от участия в принятии политических решений. Подобная практика вызвала недовольство пуштунских племён, сузив социальную базу талибов. В конечном счёте, всё это привело к изоляции «повелителя правовер-ных» муллы М. Омара от афганского общества и народа. «Он не встречал- ся с правительством талибов в Кабуле, – писал французский востоковед О. Руа, – предпочитая уединиться в Кандагаре и управлять страной посред-ством узкого круга местных улемов и иностранных радикалов во главе с бен Ладеном». Более того, идеи радикализации ислама проповедывавшиеся арабским «гостем», сказывались и на отношениях ИЭА с международным сообщест-вом. Такие варварские действия талибов, как разрушения статуй бамианских будд, аресты иностранных гуманитарных работников по обвинению в пропа-ганде христианства и т.п., вызвали возмущение во всём мире. А возраставшая поддержка исламских экстремистских группировок, особенно в странах Центральной Азии, и призывы к мусульманам мира возродить всемирный исламский халифат путём «священной войны» против «неверных» лишь усиливали международную изоляцию режима талибов, так и не признанного ООН. Видимо, какое – то время руководящее звено талибов ещё пыталось сопротивляться возрастающему влиянию бен Ладена и его людей, однако это скорее походило на беспомощные жесты, рассчитанные на международную общественность, нежели на реальные действия. На деле же талибы игнориро-вали многочисленные призывы афганской диаспоры не подвергать опасности весь афганский народ, ради одного чужеземца. Многие эмигрантские печат-ные издания, включая сторонников ДТ, требовали не навлекать на свой народ новые несчастья ради ложных представлений о «гостепреимстве», подчёрки-вая, что Усама бен Ладен – «гость» талибов, а не афганского народа. Финал истории существования созданного Движением Талибан Исламского Эмирата Афганистан вполне закономерен. После потрясших мир террористических актов 11 сентября 2001 г. и отказа лидера талибов муллы М. Омара выдать для предания суду бен Ладена и членов его организации «Аль – Каида» 7 октрября 2001 г. США и их союзники начали широкомас-штабную антитеррористическую операцию на территории Афганистана под кодовым названием «Несокрушимая свобода». Непосредственно проведению данной операции предшествовало политическое оформление мощного международного антитеррористичес-кого фронта. Уже 30 сентября 2001 г. председатель Комитета начальников штабов вооружённых сил США Генри Шелтон в интервью телекомпании «Эй – Би – Си» сообщил, что свыше 100 стран согласились поддержать Вашингтон в глобальной антитеррористической кампании. «Мы собрали международную коалицию для того, чтобы покончить с террористическими организациями, – сказал генерал. – В этой кампании не только Америка задействует свои политические, дипломатические, экономические и военные возможности. Это будут международные усилия, использующие большие возможности наших партнёров, наших союзников и друзей по всему миру». В числе этих партнёрев, союзников и друзей оказалась в те дни и Россия, которая после террористических ударов по двум главным городам Америки совершенно чётко и однозначно обозначила свою позицию. Принципиально важное, с определённой точки зрения, значение имело заявление Президента Российской Федерации В.В. Путина, которое 24 сентября 2001 г., прервав передачи, показали российские телеканалы ОРТ и РТР. Президент России открыто объявил, что Москва расширит «сотрудничестство с межнародно – признанным правительством Афганистана во главе с Раббани и окажет его вооружённым силам дополнительную помощь в форме поставок вооружений и боевой техники». Российский лидер также подчеркнул, что Москва высту-пает за активное международное сотрудничество по линии спецслужб и готова предоставить воздушное пространство Российской Федерации для пролёта самолётов с гуманитарными грузами в район проведения антитер-рористической операции. Если потребуется, добавил Путин, она примет также участие в международных операциях поисково – спасательного характера. . Поддержат ли когда – либо США Россию в аналогичной ситуации – вряд ли, уж такова природа янки, весь мир для них и только для них! Я не буду подробно останавливаться на описании хода военных действий на территории Афганистана в период проведения операции «Несокрушимая свобода», поскольку это требует более глубокого и серьёзного анализа ныне доступной исследователям информации. Отмечу только то, что осуществле-ние этой операции проходило в два этапа, каждый из которых имел свои особенности. Первый этап /7 октября – 9 ноября 2001 г./ – оперативные действия ВМС и ВВС США, нанесение массированных военно – воздушных ударов с использованием стратегической авиации дальнего радиуса действия. Амери-канцы решилисъ на то, что в своё время не смогло решиться политическое и военное руководство Советского Союза – на применение неядерных средств большой разрушительной силы и высокоточного оружия с целью подавления огневой мощи и уничтожения живой силы противника. В ходе первого этапа операции «Несокрушимая свобода» были задей-ствованы два авианосца, две подводные лодки, ракетный крейсер, три эсмин-ца, а также 25 многоцелевых истребителей и 15 бомбардировщиков «В – 1» , «В – 2» и «В – 52», которые поднимались в воздух с наземных баз в регионе и с палуб авианосцев ВМС США. Бомбардировщики – невидимки «В – 2» совершали рейды в Афганистан из Соёдинённых Штатов с авиабазы Уитмэн в штате Миссури. В многочасовых ударах, продолжавшихся в течение октября 2001 г., были поражены такие цели, как средства ПВО, азродромы с самолётами, командные центры и пункты связи талибов, а такие лагеря подготовки терро-ристов, созданные организацией У. бен Ладена «Аль – Каида». Самолёты сбрасывали 250-килограммовые высокоточные бомбы с лазерным наведе-нием на цель – военные объекты в Кабуле, Кандагаре, Джелалабаде, Герате. На севере страны в районе города Мазари – Шариф бомбардировкам под-верглась военная техника талибов, в том числе танки. Кроме того, с амери-канских и британских военных кораблей и подводных лодок по целям на афганской территории наносились удары крылатыми ракетами морского базирования «Томагавк». Всего американо – британская группировка, непосредственно участ-вовавшая в боевых действиях, насчитывала до 55 тысяч вееннослужащих. Её костяк составляли авианосцы ВМС США «Карл Винсен» и «Энтерпрайз», находившиеся в Индийском океане в непосредственной близости от берегов Пакистана. Каждый из них нёс 75 самолётов, включая ударные «F – 18» и «F – 14». Ещё два авианосца – «Теодор Рузвельт» с 80 самолётами и «Китти Хок» были также направлены в оперативный район в Индийском океане. Авиано-сцы сопровождала целая флотилия кораблей охраны и поддержки. Во взаи-модействии с ними действовали также подводные лодки, включая атомные. Их число не было оглашено. Однако о степени использования подводно- го флота в операции «Несокрушимая свобода» можно судить по тому факту, что Великобритания послала в регион целых три атомные подвод- ные лодки, вооружённые в т.ч. и крылатыми ракетами. В состав флотилии Великобритании был включён авианосец «Иллюстриос» с 15 истребителя- ми – бомбардировщиками. Он же служил и командным пунктом британских сил. Второй ключевой составляющей группировки являлись военно – возду-шные силы наземного базирования. На своих базах в регионе в непосредст-венной близости от границ Афганистана США имели 175 боевых самолётов, включая самолёты – разведчики, Великобритания – до 20 самелётов. Тяжё-лые стратегические бомбардировщики «В – 52» и «В – 1» также находились на британской базе Диего – Гарсия и Индийском океане. Второй этап /9 ноября – 6 декабря 2001 г./ – оперативные действия сухопутных сил, собственно антитеррористическая /наземная/ операция. На данном этапе основной костяк ударной группировки сражавшейся с талибами непосредственно на территории Афганистана составили воору-жённые формирования Северного альянса, воинские контингенты США, Великобритании и некоторых других стран НАТО. Со стороны президента США Дж. Буша – младшего поступало соответствующее предложение о посылке определённого контингента войск и в адрес российского президента В.В. Путина, однако последний ответил отказом, заявив, что это было бы равносильно тому, если бы американцы решили вернуться во Вьетнам. Россия согласилась принять участие в гуманитарной части операции «Несокрушимая свобода», для чего вскоре в Афганистан были направле- ны подразделения Министерства по чрезвычайным ситуациям /МЧС/ Российской Федерации занявшиеся, прежде всего, восстановлением инфраструктуры этой страны /шоссейиых дорог, мостов, стратегического тоннеля «Саланг» и т.п./. Нужно отметить, что в тот день, когда был дан старт проведению опе-рации по ликвидации режима талибов, МИД России официально выступил с заявлением о её поджержке: “Сегодня международное сообщество едино в том, что угрозе международному миру и безопасности, создаваемой террори-стическими актами, необходимо противостоять – в соответствии с Уставом ООН – всеми средствами». Ещё более решительно высказался сам Путин, отметивший, что террористы провоцируют руководство ведущих стран мира на такое развитие событий. Американская печать отмечала в те дни, что Вашингтон получил от Москвы именно то, чего просил: публичной поддержки, согласия помогать в организации операций по спасению военнослужащих в случае необходи-мости и, главное, разведывательных данных о террористах в Афганистане. По данным британского журнала «Джейнс интеллидженс дайджест», дово-льно авторитетного издания в разведывательных делах, Россия предоставила точные данные о местонахождении 55 баз «Аль – Каида», по крайней мере, за месяц до террактов. Если это так, то российская помощь пришлась как нельзя кстати. Скорее всего, ещё более ценным было содействие, которое Москва безусловно оказала американцам, чтобы получить согласие среднеазиат- ских государств, прежде всего Таджикистана, на разрешение использования своего воздушного пространства во время операции и в ходе её подготовки. Именно с территории этих стран оказывалась значительная военная помощь Северному альянсу ставшему союзником США. В течение сентября – декабря 2001 г. под ударами международной антитеррористической коалиции и Северного альянса режим талибов начал разваливаться. Одним за другим рушились его бастионы: города Кабул, Джелалабад, Мазари – Шариф, Кундуз, Герат и др. Наконец, 6 декабря 2001 г., спустя чуть более семи лет со времени появления талибов в Афганистане пал их последний оплот – город Кандагар, ставка муллы М. Омара. Так исчез с афганской земли Исламский Эмират – военно – теократи-ческое государство Движения Талибан, о котором теперь напоминает лишь недостроенная мечеть в Кандагаре, получившая в честь лидера талибов назакие «мечеть Омара». Как же могло случиться, что талибы, которых ещё недавно представ-ляли в виде могучей и опасной силы, спосбной дестабилизировать обстанов-ку в соседних государстах Центральной Азии, были разгромлены с такой лёгкостью. Факторы, предопредилившие крах режима талиибов, в самом общем виде можно свести к следующему: 1. Режим талибов так и не был признан большинствм населения страны в качестве легитимного и поэтому не пользовался доверием народа. Известно, что традиционное афганское общество давно уже выработало соб-ственные критерии в отношении претендентов на власть в стране. Особенно большие требования всегда предъявлялись к верховным правителям в части, касающейся их родословной, личных деловых и моральных качеств, а глав-ное, законности притязаний на верховную власть. По утверждению афган-ского учёного А.Р. Амина, для того чтобы народ признал легитимность то- го или иного правителя, по меньшей мере, обязательно соблюдение одно- го из двух основных условий: выборности или династийности. «История Афганистана, – пишет А.Р.Амин, – знает немало случаев, когда правители, пришедшие к власти, как «узурпаторы», захватившие власть силой, или «марионетки», пришедшие к власти на «штыках чужеземцев», никогда не признавались афганцами в качестве законных правителей». 2. Талибы не смогли /или не захотели/ найти компромисс со своими противниками, чтобы закончить междоусобную войну. Хотя им и удалось установить на подконтрольной им территории относительную безопасность и спокойствие, которое их противники называли «кладбищенским спокой-ствием», они ничего не сделали для улучшения экономического положения населения, страдавшего от голода и разрухи, не выполнили свои обещания покончить с коррупцией и беззаконием. 3. Талибы не предложили никакой позитивной идеи, которая могла бы консолидировать общество, не устранили главную причину войны – межэт-нические противоречия. Напротив, они ужесточили дискриминационную политику в отношении основных непуштунских групп населения. Попытки же решить национальную проблему исключительно на религиозной основе успеха не принесли. 4. Насильственное насаждение норм шариата, сопровождавшееся массо-вым нарушением прав человека и ломкой традиций, вызвало недовольство людей, поскольку вошло в противоречие с привычным укладом жизни и сложившейся за последние десятилетия морально – психологической атмо-сферой афганского общества, которое подверглось определённому влиянию демократических тенденций. 5. В результате своей политики талибы лишились поддержки большей части пуштунского населения, интересы которого, согласно их декларациям, они отстаивали и защищали. Вопреки прогнозам, многие пуштунские племена не выступали «единым фронтом» в поддержку талибов. Их недовольство вызывали централизация власти в руках группы кандагарских пуштунов, радикализация ислама в неп-ривычных для пуштунских племён формах, предпочитавших жить по зако-нам умеренного, традиционного ислама и своих адатов /обычного права/, гибель своих соплеменников, в частности, казнённых талибами Наджибуллы и его брата Абдулхакка. Сыграла свою роль также приверженность ряда племён бывшему монарху М. Захир – шаху. 6. Руководство ДТ не сумело мобилизовать и организовать свои воору-жённые силы, чтобы оказать сопротивление антитеррористической коалиции. После бегства лидеров талибов рядовые бойцы предпочли вернуться к сво- им прежним командирам – моджахедам, таким как Хаджи Абдул Кадир, Исмаил – хан, Накибулла, вновь захватившим власть в провинциях и горо-дах, покинутых талибами. Фактически сопротивление войскам антитерро-ристической коалиции и Северного альянса оказали лишь иностранные наёмники и боевики из «Аль – Каиды». 7. Политика руководства ДТ, вставшего на путь нарушения прав человека и мракобесия, провокационных вызовов мировому общественному мнению в конце концов привела их к международной изоляции, превратила ИЭА в «государство – изгоя», что в немалой степени способствовало паде-нию режима талибов. 8. Руководство талибов недооценило степенъ возмущения междуна- родного сообщества, единодушво выступившего против У. бен Ладена и режима талибов. Талибы просчитались, предполагал, что после террорис-тических акций в США американцы ограничатся серией ракетных ударов и призывами к изоляции талибов, как это было раньше. 9. В конечном счёте главная ошибка руководства талибов заключалась в том, что в начале ХХI века в основу своей политической практики они положили утопическую идею о возврате к временам «правоверных халифов», о построении мифического «подлинно исламского государства», и с этой целью силой пытались вернуть афганское общество в эпоху средневекевья. Основанный на насилии тоталитарный военно – теократический режим талибов не мог быть долговечным, а укрывательетво У. бен Ладена ускорило его неминуемый крах. . И всё же, как показал ход дальнейших событий, ДТ не сошло полностью с военной и политической сцены Афганистана, хотя вряд ли в нынешних условиях сумеет вернуться к власти. . В атмосфере эйфории от первых успехов международной антитеррори-стической операции 27 ноября – 5 декабря 2001 г. в Бонне под эгидой ООН состоялась конференция представителей многих центров военно – политиче-ских сил и основных этносов Афганистана, в итоге которой было подписано «Соглашение о временных механизмах власти в Афганистане до восстанов-ления постоянных правительственных институтов». Этот документ являлся плодом широкого внутриафганского компромисса /достигнутого при силь-ном внешнем давлении, в первую очередь, со стороны США/, отражающего сложившиеся в стране реалии. Он закладывал основу для целенаправленного всеобъемлющего урегулирования проблем афганского общества и государст-ва, а также определял схему действий по формированию государственных структур. В соответствии с Боннским соглашением в Афганистане была создана временная – сроком на 6 месяцев – администрация на коалиционной основе. Большинство министерских постов в администрации было закреплено за представителями Объединённого фронта /ОФ/ Афганистана в состав кото-рого вошли практически все антиталибские партии и группировки. Были распределены посты главы Временной администрации, его заместителей, министра обороны, планирования, иностранных и внутренних дел, юстиции, горнорудной промышленности, высшего образования и др. При формировании Временной администрации был соблюдён также принцип полиэтничности: в неё вошли пуштуны, таджики, узбеки, хазарейцы, один араб. Главой Временной администрации стал сторонник бывшего короля Афганистана М. Захир – шаха Хамид Карзай. Хамид Карзай – пуштун, родившийся в 1957 г. неподалёку от Кандагара и получивший образование в Симле /Индия/, принадлежит к самому сильно-му пуштунскому союзу племён – дуррани. В этом отношении выбор амери-канских политиков, сделавших ставку на Х. Карзая и чьё мнение в Бонне безусловно учитывалось, был абсолютно верен – править в Афганистане мог только пуштун и желательно из числа дуррани. Но вот в выборе личности американцы поступили как всегда слишком самоуверенно, не учли одного очевидного факта – афганский народ в силу своего менталитета не способен доверять тем соплеменникам, которые живут вне пределов родной страны.
Уважаемый посетитель!
Чтобы распечатать файл, скачайте его (в формате Word).
Ссылка на скачивание - внизу страницы.