Духовная сущность человека соотнесена с родовой. Родовое начало делает познавательные возможности человека способными соответствовать требованиям абсолюта, открывает человеку возможность подниматься по лестнице абсолюта. Исходным основанием единства в человеке родового начала и познания является душа. В ней соединяются под эгидой духа тело и мысль. Она определяет процесс образования человеческого духа. Процесс образования в значительной степени состоит в том, «чтобы овладеть своим телом, создать из него податливое и удобное орудие своей деятельности, так преобразовать его, чтобы... оно сделалось акциденцией, приведенной в согласие с ее субстанцией, а именно со свободой».
Поэтому дух является субстанцией человека не только в спекулятивном, но и практическом смысле. Этим предопределяется то, что человек должен произвести целенаправленные усилия, потрудиться, чтобы овладеть своим физическим бытием, а на основе этого и тем, что создается культурой – своим духовным бытием. Только так возможно преодолеть отчуждение. Т. е. прожить отчуждение, переболеть отчуждением, чтобы достигнуть уровня подлинного человеческого величия и подлинной образованности. Это состояние отличающееся как от внешней мишурной, начетнической образованности, с одной стороны, так и от непосредственной, не прошедшей горнило и искус образования простой душевной искренности, «мудрости сердца» - с другой.
Человека нельзя понять только психологически. Нужна особая трансперсональная психология. Человек – это «субъективный дух», напряженное слияние индивидуально-психологического и социокультурного. Человек – не данность индивидуального, а становление субъективности, стремящейся стать абсолютным субъектом в общей цепи развертывания абсолюта. Внутренний мир человека – это подпространство культуры.
Модели осуществления человека и мирового духа едины, и что особенно важно – друг друга определят. Исторический опыт индивидуального сознания выступает «молекулой» истории мирового духа. Этот совместный исторический опыт есть опыт движения к свободе. Поэтому человек – творческое волящее, импульсивное начало. И важность опыта его жизни уступает лишь сверхзначимости динамики мирового духа.
Но все же уступает. Человек – не уникальная оригинальная индивидуальность, а социокультурное богатство личности. Поэтому он определяется историей, государством и теоретической философией. «Дух как действительное сознание есть народ, как действительный человек – гражданин народа». Действительный человек стремится к «абсолютному знанию», т. е. философии. И она является самопознанием Бога в человеке.
Лишая человека исходной априорной автономности, Гегель помещает его в систему уникальных разнообразнейших и динамичных отношений, опираясь на которые человек может реализовать себя в абсолюте. Вся система духа, в которой все части и ступени связаны между собой логической необходимостью, воплощает собой картину развития человеческого духа в истории. Это картина величественного прогресса на основе упорного труда многих поколений, и одновременно, картина крестного пути человечества, его вековечной тяжелой работы.
Абсолютный дух поздней гегелевской философии – это народный дух ранней. И то, и другое объединяется общим идеалом полного свободного растворения человека в величии духовного порыва либо народа, либо человечества. В некотором смысле – это недостижимый идеал. Можно говорить о его бытии в прошлом – в прекрасной античности, или же о его бытии в будущем. Жизнь реального исторического человека – крест и роза.
Но идеал небеспочвенен. Человек способен проживать историю, или, что то же, проходить Голгофу истории. Это движение от себя через отчуждение к себе. И он возможность человека и необходимость для него сбыться. Это возможно только в сбывшемся мире. Сбывшийся мир и есть абсолютный дух. И Гегель представляет абсолютный дух, реализуемый в сбывшемся, как подлинный уют, тепло, человечность этого мира. Это состояние описывается им так: «Последней приходит простота, после многих трудов».
Уважаемый посетитель!
Чтобы распечатать файл, скачайте его (в формате Word).
Ссылка на скачивание - внизу страницы.