Человек на Земле. Восточное Средиземноморье и его ближайшие окрестности. Передняя Азия. Вокруг Святой земли, страница 9

Теперь -   конкретно   о   натуфийцах.  Прежде  всего  это  -  оседлое земледельческое  население,  которое  перешло  к  массовому   использованию злаков.  Если  неизвестно,  выращивали их кебарийцы или нет,  то натуфийцы, бесспорно, выращивали просто потому, что они очень оседлые. Для того, чтобы собирать дикорастущие злаки в нужном количестве,  надо много ходить. Ученые проводили такого рода эксперименты:  они брали серпы  и  бродили  по  полям дикорастущих злаков,  выясняя, за сколько времени можно собрать необходимый минимум.  Оказалось,  что собрать можно,  но жить при этом на  одном  месте трудно.  Натуфийцы  - это оседлое население.  Они уже умели строить круглые дома,  но некоторые из них жили еще в пещерах.  Кроме земледелия, натуфийцы занимались  рыболовством.  Климат  был  другой,  рыбы  было  много,  и  они придумали гарпун и рыболовный  крючок.  Но  придумав  крючок,  они  еще  не изобрели  ни  дырки  для  подвешивания за нитку,  ни бороздки - на это ушли последующие столетия.  И  гарпун  и  крючок  были  костяные,  основными  же каменными  изделиями  были те же микролиты,  но ведущая форма в натуфийской культуре была самая удобная - сегмент.  О составных орудиях я  рассказывал, просто их стало гораздо больше.

Дом, в котором жили натуфийцы,  был немного заглублен в  землю,  стены облицованы  -  выложены  камнями  и обмазаны глиной с песком,  пол частично выстилали плитами.  Это уже  достаточно  совершенное  жилище.  Лучше  всего сохранилось  в  Иерихоне  раннее  святилище,  но это под вопросом - слишком странный дом,  большой и сложный,  с подпятниками (большие камни с  дырками для  вращающихся  дверей).  Но  общая особенность раскопок Иерихона - очень маленькие площади, очень глубокие раскопки. Поэтому целиком контуров самого интересного натуфийского здания - святилища Иерихона - мы не знаем.

Зато в других памятниках - Эинане и Мюрайбите - раскопано по нескольку поселений.  Но они более поздние, чем натуфийские слои Иерихона. Мюрайбит жилище полностью  наземное,  стены  каменные,  тоже  обмазаны  глиной.  Пол глинобитный.

Натуфийцы выращивали пшеницу и ячмень.  Но вот того  увлечения  рыбой, которое  было  у палестинских натуфийцев,  у жителей Мюрайбита почему-то не было. Скорее всего, это локальная особенность.

Основное орудие  труда натуфийца - очень своеобразная мотыга каменная, тяжелая,  с "талией".  Она породила целый ряд схожих форм в  докерамическом неолите региона. Кроме того, появляются первые попытки шлифовки камня, хотя до  шлифованных  камней  оставались  еще  тысячелетия.   Первые   небольшие шлифованные  орудия из камня были нефункцональными:  странная подвесочка из камня, тщательно отшлифованная. Это то, о чем мы будем говорить очень часто

-  невостребованное открытие.  Общий уровень технологии не создал спроса на шлифованные орудия.  И хотя техника возникла,  до ее массового  применения, кроме как для изготовления украшений, оставались тысячелетия и тысячелетия.

Натуфиец не был чужд охоты.  Использовались стрелы очень своеобразного вида, что породило в докерамическом неолите целую линию такого рода стрел.

Есть два вида искусства - высокосемантизированное и фигуративное  (его еще  называют  реалистическим,  натуралистическим - когда человек старается нарисовать максимально похоже тот или иной  предмет).  Другое  искусство  высокосемантизированное,  когда изображается некоторый знак предмета, когда задача изобразить похоже с самого начала не ставится. Это важно, потому что долгое  время существовала такая точка зрения,  что вначале человек рисовал как видит,  а потом стилизовал, стилизовал, и из этого появлялось искусство знаковое.  На самом деле в тех пределах,  как мы можем судить,  т.е. по тем находкам,  достаточно массовым,  из разных культур,  мы можем  говорить  на уровне  сегодняшних  знаний,  что  одновременно  у  человека  возникает два совершенно разных подхода к изображению.  Первое:  изобразить как видишь, и те  из вас,  кто интересовался искусством,  помнят прекрасные росписи более раннего времени - испанские,  французские пещеры,  изображения  буйволов  и т.д.  И  одновременно  появляется  чисто  знаковое искусство - определенная комбинация полос, контуров, причем не примитивная, достаточно сложная, но в то  же  время  явно не претендующая на изображение чего-то увиденного.  Они изображают идею.  Это можно назвать и абстрактным искусством, но совершенно другая  задача  здесь,  в  отличие от абстрактного искусства,  которое было общепонятным,  все знали что это,  иначе оно не было бы семантическим. Мало того,  фигуративное искусство,  с одной стороны, оставалось предельно тонко наблюдательным,  а с другой стороны,  оно успело пройти процесс стилизации.