Поэтому, как мне кажется, у нас нет никакого иного подхода к нашей проблеме, нежели изучать различные типы утверждений и доказательств в естественных науках и в истории. С логической точки зрения это изучение должно осуществляться совершенно без всякой предвзятости. Оно должно исключать из себя всякое оценочное суждение и не должно стремиться, имея в виду лишь один идеал истины, сделать его тем единственным образцом, на который должно быть ориентировано все знание в целом. В данном случае имеет место такое установление уровня истины, которое очень распространено в истории философии. В какой-то мере мы находим его даже у такого глубокого критика человеческого знания, как Кант. В своем предисловии к работе “Метафизические основы естествознания” Кант говорит: “Наукой в собственном смысле мы можем назвать только такое знание, достоверность которого аподиктична; то же знание, которое содержит в себе лишь эмпирическую достоверность, — это наука лишь в непрямом и не точном смысле... И я утверждаю, что в каждой отдельной области естественной науки содержится столько науки в собственном смысле этого слова, сколько в ней содержится математики”16.
Однако в этом утверждении Канта проблема скорее намечается, нежели разрешается. А проблема заключается в следующем: должна ли вся наука быть отнесенной к одной-единственной сфере деятельности человека или возможно и даже нужно рассматривать ее с разных точек зрения. В середине XVIII в. Дидро написал очень интересную работу “Pensees sur ['interpretation de la nature” (“Размышления по поводу истолкования природы”)16. В этом трактате Дидро делает, если можно так выразиться, методологическое пророчество. Он объявляет, что математика и математическая физика достигли высшей точки своего развития и что эта высшая точка в то же время является и поворотным моментом. Доныне математика господствовала в царстве наук, господствовала почти неограниченно и абсолютно. Но это положение скоро должно измениться. Мы уже в состоянии почувствовать приближение нового идеала знания. Через 100 лет, предсказывает Дидро, биология одержит победу над геометрией. И 100 лет спустя появился труд Дарвина о происхождении видов.
Теперь возникла совсем другая концепция науки, отличная от тех, которые были разработаны учеными XVIII в. в трудах по классической физике. Отныне даже естествознание в целом уже не могло рассматриваться как некое нерушимое, абсолютное целое. Вне всяких сомнений, мы имеем здесь дело с явлением неожиданным, скачкообразным. В самом деле, можно и должно использовать математические теории и математические методы даже в области биологии. По всей видимости, в современной биологии мы и встречаемся со все увеличивающимся использованием методов и теорий, которые оперируют количественными величинами. В разрешении проблем биологии, например проблем, связанных с наследственностью, важную роль играет статистика. Мы в такой же мере стремимся к познанию законов биологии, как и к познанию законов физики. В этом отношении существует, по-видимому, совершенная преемственность. Тем не менее очевидно, что в биологии появились новые специфические теории, которые отсутствуют в классической физике. Я полагаю, что современный витализм, как он интерпретировался философами, подобными Дришу, и такими биологами, как Я. фон Икскюль и другими, заблуждался, когда поддерживал теорию, согласно которой для объяснения биологического феномена мы обязательно должны предположить существование некоей новой силы, нового принципа — принципа витальности, отличного от начал физики и химии'7.
Всякое органическое явление, всякое явление жизни может быть объяснено исходя из тех законов, которые мы находим в физике и химии. Но это не означает, что логическое построение биологии совпадает со структурами наук, изучающих неорганический мир. Биология вводит новое понятие органической формы. И мы всегда будем им пользоваться для объяснения причинно-следственных связей в органическом мире. Но в биологии существуют не только понятия, объясняющие химическое и физическое строение материи, но и понятия, которые можно назвать морфологическими. И даже в биологии XIX в. эти понятия никоим образом не сделались архаичными, а в лучших современных работах, посвященных логической структуре биологии, они признаются как специфические, не сводимые к другим категориям.
Уважаемый посетитель!
Чтобы распечатать файл, скачайте его (в формате Word).
Ссылка на скачивание - внизу страницы.