Другие авторы, писавшие об австралийском тотемизме, не ставили себе таких общих задач. Так, Вундт в упомянутой уже статье говорит об условиях прикрепления веры в тотемы к определенным социальным делениям австралийцев. Браун в небольшой статье[79] перечисляет типы тотемических образований в Австралии с целью выяснить, какое из существующих определений понятия тотемизм лучше подходит, чтобы покрыть все эти типы.
Недавно вышла сводная описательная работа Фаттера[80], очень ценная в том отношении, что она дает почти что исчерпывающий обзор основных фактов австралийского тотемизма, притом в удобной для обозрения систематической и табулярной форме. В теоретическом анализе автор примыкает к «культурно-исторической» концепции Гребнера — Шмидта.
Австралийским тотемизмом занимается, наконец, А. Ньювенгейс (A. Nieuwenhuis) в одной из последних своих статей: «Die psychologische Bedeutung des Gruppentotemismus in Australien» («Intern. Archiv f. Ethnogr.». B. 28, 1927). Опираясь, главным образом, на работу Фаттера, он старается выяснить сущность идеи тотема и ее происхождения. Оказывается, что эта идея выражает первобытное сознание связи человека со средой, возникающее в условиях жизни мелких групп, при собирательском хозяйстве: это сознание персонифицируется, благодаря «каузально-логическому мышлению» в фигуру тотема или тотемического предка.
Другие элементы и формы религиозных верований австралийцев изучались гораздо меньше. Назову прежде всего общий, весьма сжатый очерк Томаса в «Энциклопедии религии и этики» Хастингса[81].
Сравнительно повезло представлениям австралийцев о верховном существе, которым уделял много внимания Лэнг и упоминавшийся выше В. Шмидт: эти два автора, особенно последний, стремились, как мы видели, поместить идею верховного существа в самое начало религиозного развития, причем Шмидт делает это с большим усердием и эрудицией, хотя и без особого успеха. Этому же вопросу посвящены статьи Томаса[82] и Леонгáрди[83].
Интересная, своеобразная, хотя и довольно примитивная мифология австралийцев почти еще не исследована. Ей посвящена только одна, правда, довольно ценная, но уже устаревшая, книга, — Ван Женнепа[84]. Собранию более сотни мифов, записанных Спенсером и Гилленом, Ротом, Хауиттом, Брау-Смитом и др., Ван Женнеп предпосылает общий очерк австралийских верований и мифологии, с довольно интересным освещением взаимоотношения мифа и обряда, экзотерической и эзотерической сторон в мифологии. Можно упомянуть еще небольшую статью Брауна[85], где собраны данные о распространении мифологического мотива змеи-радуги. Но главная часть работы по систематизации и изучению австралийской мифологии еще впереди.
О магических идеях и обрядах написана книга М. Моса (M. Mauss): «L’origine des pouvoirs magiques dans les sociétés australiennes», Paris, 1904. Назовем еще статью Рохейма о магии при помощи кости[86]: в этой статье, между прочим, «фрейдизм» автора, замечательным образом, почти не чувствуется.
О погребальных обрядах, собственно, о способах обращения с телом умершего, мы отметим статью Томаса[87]. Хорошая картограмма способов погребения имеется и в сейчас названной статье Рохейма.
В общем, все же, религиозно-магические идеи и обрядность австралийцев и их мифы остаются весьма слабо изученными. Особенно не повезло анимистическим верованиям, которые, правда, в Австралии, пожалуй, не так интересны, как, например, в Меланезии, но все же заслуживали бы большего внимания, чем им пока уделяется.
Уважаемый посетитель!
Чтобы распечатать файл, скачайте его (в формате Word).
Ссылка на скачивание - внизу страницы.