Современное австраловедение: библиографический очерк, страница 11

Здесь нет места останавливаться подробно на разборе книги Шмидта[51]. Отметим только следующее: 1) Шмидт совершенно незаконно пользуется фонетическим критерием (окончаниями слов) для группировки языков: конечные звуки в слове — самый изменчивый элемент в языке, поэтому он никак не может служить для определения родства между языками далеких друг от друга географических областей, — это легко видеть хотя бы на примере индоевропейских языков. 2) Грамматический признак — постановка генитива перед или после управляющего слова — точно так же не может служить основой классификации, — да и этот признак используется Шмидтом с большой натяжкой; впоследствии, впрочем, сам автор отказался от этого критерия. 3) Сравнение языков по словарному составу — наиболее надежный прием — приводит Шмидта к выводу, что самыми общими (наиболее распространенными) корнями являются названия частей и выделений тела: рука, нога, язык, бедро, экскремент...; но этот факт решительно противоречит утверждению автора, что сходства в австралийских языках обусловлены влиянием одной культурной группы («2-классовой культуры»): названия частей тела всего менее могут заимствоваться из чужого языка, и общность их указывает на исконное родство языков. 4) То же, еще в большей степени, относится к личным местоимениям, которые, как хорошо выясняет сам Шмидт, поразительно сходны почти во всех австралийских языках: из чужого языка заимствоваться может что угодно, только не местоимения, и родство последних, конечно, говорит об исконном родстве самих языков. 5) Анализ «древнейших» языков (чепара, «yuinkuri») вынуждает самого Шмидта признать, что эти языки вовсе не стоят особняком от «позднейших» языков, — и т.д.

Работа Шмидта является пока единственной попыткой систематизировать австралийские языки, и эта систематизация ему в значительной мере удается, ибо языковые группы намечены им, по-видимому, в основном, правильно. В этом ценность книги Шмидта. Но он совершенно произвольно и ошибочно придает этим группам значение «слоев». Его попытка подкрепить схему Гребнера лингвистическими данными должна быть признана совершенно неудавшейся, что лишний раз говорит о нереальности последней.

Между прочим, отнюдь не в пользу «культурно-исторического» метода говорит тот факт, что работавший приблизительно тем же методом над меланезийской культурой Риверс пришел к прямо противоположной, по сравнению с гребнеровской, схеме, хотя, как он сам, так и Гребнер настаивают, что схема последовательности культур в Австралии и в Меланезии должна быть одинакова. Риверс сам отмечает это противоречие, не пытаясь его разрешить[52].

Таким образом, задача этнической и культурной стратификации Австралии остается до сих пор неразрешенной. Быть может, в этом отношении сделан даже шаг назад, по крайней мере методологически, по сравнению с попыткой Мэтью, и для разрешения этой задачи следует вернуться к его приемам, на основе, конечно, гораздо большего, накопленного в последнее время, материала, и более строгого анализа его.

Может быть, решающая роль при разрешении проблемы этнического состава и истории австралийского культурного комплекса будет принадлежать археологическим данным, но в настоящее время австралийской археологии почти что еще не существует. Не считая сомнительных и мало дающих археологических находок, — как предполагаемые отпечатки ног и седалища человека в третичных отложениях около Варнамбуля (Виктория)[53], или коронка коренного зуба человека, найденная в Веллингтоновой пещере (Нов. Южн. Уэльс), — единственной важной находкой является череп, найденный около Тальгаи в Квинслэнде, и относящийся к эпохе, может быть, плейстоцена. По определению Буля[54], этот череп относится к австралийскому, а не к тасманийскому типу, но имеет больше животных черт, чем теперешние австралийцы: это — череп подлинного прото-австралийца. Эта находка имеет важное значение, ибо она устанавливает, что австралийская раса создавалась in loko, на материке Австралии, на протяжении геологических эпох. Важно также сопоставление тальгайского черепа с очень сходными черепами из Вадьяка (Ява): благодаря вадьякской находке выясняется путь, каким происходило доисторическое переселение предков австралийцев.