Сравнительный анализ основных положений Конвенции 1980 года "О праве, применимом к договорным обязательствам" и Межамериканской конвенции 1994 года "О праве, применимом к международным договорам", страница 15

Для того чтобы определить ту сторону, которая осуществляет харак­терное исполнение, комментаторы Конвенции1 используют еще одну, уже не правовую, презумпцию: в современных экономических условиях ис­полнение договора одной из сторон обычно принимает форму уплаты (передачи) денег тем или иным способом. Такое исполнение никак не может быть характерным для договора, так как присутствует практически во всех видах договора. Поэтому характерным будет то исполнение, за осуществление которого причитаются деньги, - т.е. передача имущества, оказание услуг и т.д., - которое также называют «центром тяжести» (center of gravity) договора и его социально-экономической функцией.

Понятие характерного исполнения было использовано создателями Римской конвенции для придания определенности «слишком размы­той», по их мнению2, концепции наиболее тесной связи, если ее приме­нять «в чистом виде». По сути дела, норма п. 2 ст. 4 Римской конвенции устанавливает один-единственный критерий определения страны, с ко­торой договор имеет наиболее тесную связь. Получается довольно про­стая цепочка рассуждений, которая ведет от характерного исполнения непосредственно к определению применимого права. Это, несомненно, сильно упрощает решение коллизионного вопроса: определяя для дого­вора характерное исполнение, мы тем самым определяем для него и применимое право.

Одним из самых распространенных примеров, который приводится для демонстрации того, насколько просто и четко работает принцип характерного исполнения, является договор купли-продажи. Действи-

1 Подробнее об это см.: Giuliano and Lagarde Report on the Convention on the Law Applicable to Contractual Obligations // Official Journal of European Communities. 31.10.1998. N С 282. P. 20.

2 Ibid. P. 21.

412

________

тельно, практически ни у кого не возникает сомнения, что именно обя­занности продавца являются определяющими для содержания этого договора. Однако не стоит забывать, что часть отношений, которые мо­гут возникнуть из договора купли-продажи, по поводу которых может возникнуть вопрос о выборе между правовыми системами разных госу­дарств, урегулирована Венской конвенцией ООН о договорах междуна­родной купли-продажи товаров; она была подписана в том же году, что и Римская конвенция, и в ней участвует более 50 государств, часть из которых является также участниками Римской конвенции (например, Дания, Бельгия, Германия).

Устанавливая материальные нормы для регулирования договора ку­пли-продажи, Венская конвенция практически снимает коллизионный вопрос с повестки дня, определяя в п. 2 ст. 7, что только при невозмож­ности разрешить вопросы, относящиеся к предмету ее регулирования, путем обращения к нормам Конвенции и ее общим принципам, они бу­дут разрешаться на основании права, которое определяется коллизион­ными нормами.

Исходя из этого, в качестве примера для демонстрации того, как рабо­тает принцип характерного исполнения, можно взять другой договор, который очень близок к договору купли-продажи, но таковым не являет­ся: договор мены. В этом договоре каждая из сторон в свою очередь игра­ет роль продавца по отношению к собственному товару, который она предлагает на обмен, поэтому в договоре мены мы имеем, по сути, двух продавцов и двух покупателей одновременно. Кому из них отдать пред­почтение, определив его исполнение как характерное для данного дого­вора?

Причем договор мены является не единственным видом договора, в отношении которого могут возникнуть затруднения при определении стороны, осуществляющей характерное исполнение. Также достаточно сложно определить сторону, осуществляющую характерное исполнение в договоре коммерческой концессии, договоре финансирования под ус­тупку денежного требования или, например, в договоре, по которому одна сторона передает товар, а другая оказывает услуги на стоимость этого товара.

Для разрешения таких «патовых» ситуаций в Римской конвенции предусмотрен п. 4 ст. 4, который говорит о том, что если характерное исполнение не может быть определено, то презумпции ст. 4 не приме­няются. В этом положении есть некоторое противоречие. С одной сто­роны, создатели Римской конвенции считают концепцию наиболее тес­ной связи слишком расплывчатой и неопределенной для того, чтобы применять ее непосредственно, без отсылки к понятию характерного