В отличие от Европейского континента, где принцип свободы выбора сторонами применимого права признавался, по крайней мере в судебной практике, начиная с XIX в.2, на американских континентах господствовал совершенно иной подход3. Похвальное и длительное сотрудничество латиноамериканских наций в сфере коллизионного права, которое началась еще в XIX в., как ни странно, служило тормозом на пути развития и совершенствования коллизионных принципов американского полушария. Конференция по международному частному праву, проведенная в Монтевидео в 1889 г., среди прочего дала жизнь Конвенции, которая подразумевала отказ от принципа автономии воли сто-
' Подробнее см.: Giuliano and Lagarde Report on the Convention on the Law Applicable to Contractual Obligations // Official Journal of European Communities. 31.10.1980. N С 282. P. 18.
2 Подробнее об этом см.: Ibid. P. 15-16.
3 См.: Звеков В.П. Указ. соч. С. 295; Вилкова Н.Г. Региональная унификация коллизионных норм и международные коммерческие контракты // Юридический мир. 1997. № 10. С. 26.
407
Ю. С. Лугипина
рон, и это решение уже явно было выражено в Tratado de Derecho Civil Internaciorml 1940 г.'
Что же послужило причиной отказа от признания принципа автономии воли сторон как на практике, так и в теории? Как полагает Юнгер2, неспособность латиноамериканских наций до сравнительно недавнего времени установить между своими странами свободную торговлю явилась одной из причин неразвитости международного частного права в сфере договорного коллизионного права: коллизионные нормы не имели большого значения, так как они применялись крайне редко. Он также говорит о том, что довольно долго имели успех протекционистские идеи из-за боязни вторжения иностранного капитала, которые выражались помимо прочего в сомнениях относительно необходимости существования негосударственных судов-арбитражей. По этим причинам традиция альтернативного разрешения споров не могла развиваться на континентах, несмотря на то недоверие, которое испытывалось по отношению к государственным судам.
В отношении принципа автономии воли сторон, который, попав в текст Межамериканской конвенции, получил полноценный статус межамериканского принципа, Межамериканская конвенция действительно похожа на Римскую конвенцию как две капли воды. Первое предложение п. 1 ст. 7 устанавливает, что «договор регулируется правом, избранным сторонами», и по своему звучанию совершенно идентично первому предложению п. 1 ст. 3 Римской конвенции. Далее формулировки конвенций несколько отличаются друг от друга, но смысл остается один: выбор сторон должен быть явно выраженным, а если этого не произойдет, то он должен быть очевиден из поведения сторон и условий договора, рассматриваемых в совокупности.
Таким образом, Межамериканская конвенция, как и европейский «оригинал», не дает суду права выводить подразумеваемый выбор сторон относительно применимого права: выбор сторон должен быть выражен непосредственно путем включения соответствующего условия в текст договора либо явствовать из поведения сторон и всех условий договора, которые должны рассматриваться судом совместно в своей целостности и позволять суду сделать вывод относительно того права, которое стороны действительно выбрали, но просто по
1 Juenger Friedrich К. The Inter-Anrericaii Convention on the Law Applicable to International Contracts: Some Highlights and Comparisons // American Journal of Comparative Law. Spring 1994. P. 7.
2Juenger Friedrich K. Contract Choice of Law in the Americas // American Journal of Comparative Law. Winter 1997. P. 3.
408
________
каким-либо причинам не воплотили свой выбор в один из пунктов договора.
При этом Межамериканская конвенция так же, как ее предшественница, благосклонно относится к делимости договора - ее ст. 7 устанавливает, что выбор применимого права, сделанный в соответствии с правилами Конвенции, может относится как ко всему договору в целом, так и к отдельной его части.
Уважаемый посетитель!
Чтобы распечатать файл, скачайте его (в формате Word).
Ссылка на скачивание - внизу страницы.