Действовали они уже в то время, когда появились и стали развиваться, наряду с государственными, параллельные пласты социальной практики - муниципальный, сословный, профессиональный, семейный, личностный и т.д.
Разнообразной была деятельность предпринимателей в сфере благотворительности. Она различалась по типам пожертвований и видам заведений. Например, денежные пособия бедным (70 пожертвований), богадельни и дома призрения (15 пожертвований), бесплатные жилища (4 пожертвования), учебные заведения (7 пожертвований), взносы на Александровскую больницу, подписки для сбора денежных пожертвований.
В конце XIX столетия в Москве действовало 628 “богоугодных” заведений, - богадельни, ночлежные дома, приюты, столовые, школы и т.д., - большая часть которых содержалась на деньги московского купечества.[127]
Распределение благотворительных средств предпринимателями по адресам сословных и других общественных организаций, учебных и других заведений было организовано таким образом, что они обязаны были неукоснительно расходовать деньги только на те цели, которые оговаривали жертвователи. Так, крупная недвижимость и капиталы концентрировались в Московском купеческом обществе, которому купцы переводили внушительные средства в течение всего XIX века.
В ведении Московской купеческой управы с начала ХХ века имелось пять домов призрения, десять богаделен, четыре училища и др., общая сумма годового расхода достигала 2 млн. рублей. Отметим для сравнения: у петербургского купечества аналогичная сумма была в несколько раз меньше.[128] В 1896 году, например, общая стоимость городской недвижимости, которая находилась в распоряжении Московского купеческого общества, составляла свыше 10 млн. рублей.[129]
По расходной смете Московского купеческого общества свыше 80% шло на благотворительные выплаты, в том числе: на заведения, которые находились в сословном заведовании - 69%, на содержание стипендиатов в заведениях других ведомств - 10%, на выплаты с благотворительной целью по просьбам различных учреждений - 3%. Только остальные оставшиеся 18% были израсходованы на ведение сословных дел.[130]
Характерно и то, что купеческая сословная корпорация в пореформенный период в сфере благотворительности энергично вышла за рамки роли, отведенной государством. Проявилось это, с одной стороны, в больших масштабах и разнообразии филантропической деятельности, а с другой - в том, что социальные заведения, созданные на пожертвования предпринимателей и находящиеся в ведении Московского купеческого общества, предназначались не только для призрения и обучения лиц купеческого, но также и других сословий.
Динамика пожертвований, ее анализ свидетельствует о преобладании следующих социальных тенденций - это массовость пожертвований и, наряду с ней, значительный удельный вес крупных, многотысячных и даже миллионных пожертвований.
В пореформенный период, - вплоть до 1914 года, - была сформирована системная социальная модель заведений просвещения, здравоохранения и призрения под сословной юрисдикцией. Ее отличительная социальная особенность заключалась в большом количестве закрытых, - для постоянного проживания призреваемых, - заведений, включая и Мещанские училища, где несколько сот детей жили в интернате при школе.
Значительные суммы капиталов на их содержание, а также дорогостоящая недвижимость, - обычно это были здания, новостройки с земельными территориями, - обеспечивали стабильное существование и работу таких социальных заведений. Жертвователи или их потомки использовали право личного контроля, что нередко предусматривалось в условиях пожертвований.
Личный контроль дополнялся надзором Купеческой управы. Такая система контроля и хозяйствования на деле предупреждала и исключала хищения, нерациональную трату средств.
Однако, несмотря на активный и большой поток пожертвований, московское купечество до начала 80-х годов XIX столетия при объявлениях и обнародовании своих благотворительных акций вело себя нерешительно, боязливо. При этом постоянно подчеркивалась верноподданническая природа сословного благотворения.
Анализ, сравнение именных пожертвований и их целей, других различных сведений о них позволяют сделать вывод о том, что, несмотря на искренность жертвователей, их верноподданичество определялось и объяснялось социальными, предпринимательскими мотивами - желанием расширить и усилить свои экономические и гражданские права. В результате - укрепление предпринимательского торгово-промышленного слоя способствовало новой самоидентификации его представителей, происшедшей после промышленного переворота в период 1880-х - 1910-х годов.
Этот вывод подтверждается, прежде всего, интенсивностью процесса внесения именованных (именных) пожертвований. Благородное и глубоко патриотическое, деятельное стремление предпринимателей увековечить свое имя, имена близких им людей, родственников в названиях учреждений свидетельствовало о серьезных качественных социально-психологических переменах в общественной жизни, сознании, восприятии мира московским купечеством.
Об этом же говорит и немалая их попечительская роль - личное участие жертвователей в качестве попечителей в судьбах патронируемых и содержимых ими социальных институтов. Ряд благотворителей, - С.В.Алексеев, П.В.Щапов, А.И.Коновалов и т.д., - не только делали финансовые вложения, но и, не ограничиваясь ими, выполняли важные организационные, координаторские функции в социальной сфере.
Постепенно, с 40-х годов XIX века, к этой благотворительной деятельности приобщаются женщины России из состава семей, фамилий, которые относились к элитному предпринимательскому ядру. Не умаляя в этом элемента подражания женщинам-аристократкам, следует отметить и выделить следующую социальную особенность - это была первая и длительное время единственная возможность выхода женщин недворянской принадлежности на поле общественной деятельности.
Уважаемый посетитель!
Чтобы распечатать файл, скачайте его (в формате Word).
Ссылка на скачивание - внизу страницы.