Впервые идея развития государственной помощи в социальной сфере была наиболее четко сформулирована великим князем Московским и первым русским царем Иваном IV Васильевичем Грозным (1533-1547-1584 гг.) на Стоглавом соборе в 1551 году.[80] По его мнению для создания приютов, прибежищ для нищих и убогих в каждом городе необходимо было построить богадельни и больницы.
Это совпадало с обращением к царю Стоглавого собора - “в коемждо граде устроити богадельни мужские и женские”. Не без влияния известного Максима Грека в Стоглав вошли положения, касающиеся призрения.
Царь с горечью говорил на соборе, обращаясь к присутствующим, - представителям духовенства, боярам, окольничим, думным дьякам, другим участникам собора, - о том, что средства из царской казны, пожертвования христолюбцев на “корм годовой, хлеб, и соль, и деньги, и одежда по богадельным избам“ не используются по прямому назначению, бедные и больные не призреваются, а “нищие, и клосные, и гнилые, и престаревшиеся в убожестве глад, и мразь, и зной, и наготу и всякую скорбь терпят, не имеют где главы преклонить, по миру скитаются, от глада и от мраза на дороге умирают”.
Стоглавый собор принял решение, - глава 73 “о милостыне”, - выявить во всех городах прокаженных и престарелых, которым негде головы преклонить, построить для них в каждом городе богадельни мужские и женские и содержать там, обеспечив одеждою и питанием за счет казны.[81]
Следовательно, Стоглавый собор, констатировавший чрезмерный рост нищенства и отсутствие должных мер призрения, принял постановление, представляющее для исследователей социальной истории России значительный интерес.
Во-первых, попечение о бедных признавалось делом общества, которое должно представлять на эти цели материальные средства. Но, возлагая заботы о нуждающихся на общество, Стоглавый собор признавал необходимым регулировать благотворительность государственными мерами, путем царского повеления или, говоря иначе, - законом. Для большинства нуждающихся он предусматривал призрение в богадельнях.
Во-вторых, - и это новое явление, - Стоглав различал разнообразные категории нищенствующих и для каждой из них устанавливал особые меры. Так, прокаженные и престарелые должны получать кров, - “устройство в богадельнях”, - пищу и одежду, “здравые” должны питаться по дворам. При этом говорилось только о таких “здравых”, “которые не возмогут работати” по слабости или из-за постигшего их несчастья, как, например, временное нищенство погорельца и т.д. Те же, кто мог работать, должны “подлежать страды”.[82]
Такой подход к благотворительности отражал не только стремление благотворителя спасти свою душу богоугодным делом, но и принести общественную пользу, содействовать улучшению социального общежития в государстве.
Характерно, что западные европейские традиции в этой социальной сфере в корне отличались от российских. Например, в Англии, примерно в то же время, по статуту Эдуарда VI 1547 года, всякий нищий, отказавшийся от работы, подвергался клеймению и отдаче в рабство на 2 года тому, кто пожелал его взять, а за побег клеймился вторично и отдавался в вечное рабство, за второй побег подвергался смертной казни.[83]
Несколько позже, в 1596 году, парламент Франции распорядился всех нищих, которые появились бы в Париже через 24 часа после обнародования этого постановления, вешать без соблюдения каких-либо формальностей.[84]
С XVI века в России начинают вызревать и формироваться первая социальная концепция, создаваться реальные предпосылки перехода от благотворительности к системе государственного общественного призрения, определяться ориентиры, направления и формы ее деятельности, предполагающие не только помощь бедным милостыней, особое содержание их в богоугодных заведениях, но и предоставление трудоспособным нуждающимся заработка.
Осуществлением этой, - огромной социальной значимости, - программной задачи занималось много поколений соотечественников. Не утратила она своей актуальности и сегодня, так как не претворена в полном объеме и в современных условиях.
После Ивана Грозного следующая реальная мера по созданию системы государственного призрения была предпринята царем Михаилом Федоровичем Романовым (1613-1645 гг.). В первый же год избрания на царствование, - 1613 год, - он поручил Патриаршему приходу, а несколько позднее специально учрежденному для этого Аптекарскому приходу, заниматься социальными проблемами государства, в частности созданием и деятельностью сиротских домов.
Первым домом для сирот стал, вероятно, новгородский, устроенный тогда еще архимандритом Никоном. При царе Алексее Михайловиче (1645-1676 гг.), - сыне Михаила Федоровича, - усиливается центральная власть, принимается Соборное уложение (1649 г.), оформившее крепостное право. В своде гражданских законов “Кормчая книга” находим статьи об общественном призрении.
В 70-80-е годы XVII века действовал даже Приказ строения богаделен. Монастыри по-прежнему призревали нуждающихся в помощи, но на западе страны появились обители, в которых монахини не только лечили сирот, но и учили их, занимались рукоделием с призреваемыми. Постепенно развивались и церковно-государственные управленческие структуры, и богоугодные заведения в социальной сфере.
Однако более широко практически социальная концепция развертывания государственной системы общественного призрения стала осуществляться в период царствования Федора Алексеевича (1676-1682 гг.). В это время произошло заметное расширение государственной благотворительности. Царь повелел построить два госпиталя или богадельни: “одну в Знаменском монастыре, что в Китае, а другую на Гранатном дворе, что за Никитскими воротами, ...чтобы впредь по улицам бродящих и лежащих нищих не было”.
В специальном указе о богоугодных заведениях в “сурожских странах” (1682 г.) говорилось: “В государствах и во градех, где такие домы (шпитальни и богадельни) нищих построены, великая от того польза”. Указ предписывал разобрать в Москве увечных людей от притворных нищих. Первых надлежало определить в две “шпитальни”, а “здоровым лентяям дать работу”.
Уважаемый посетитель!
Чтобы распечатать файл, скачайте его (в формате Word).
Ссылка на скачивание - внизу страницы.