[67] «Со стороны стены были спальни – наши и слуг, а со стороны окон – три маленькие кельи для каждой отдельно. Первая от выхода из гостиной была для меня и служила как мастерская для занятий рисованием, центральная была для средней сестры…». Puzynina G. Op. cit. S. 133.
[68] «К счастью, мы спали с Антосей вместе в первой комнате, где больше никого не было, и поэтому, хотя все уже пошли спать и потушили свет, мы могли еще разговаривать, хотя тихо, чтобы не услышала тетка». «Вторая комната лучше отложилась в моей памяти. <…> На это кровати спала тетка с Теофилкой». Felińska E. Op. cit. Т. 1. S. 100, 85-86.
[69] Ibidem. Т. 1. S. 180-181.
[70]«Маленький разноцветный шкафчик из дерева, дверцы которого вместо стекла были закрыты латунной сеткой, содержал в себе всю детскую библиотеку». Ibidem. S. 182.
[71] «До сих пор во сне или в воображении стоит перед глазами любимый флигель, и я вижу первую комнату с круглым столиком по середине, с зелеными диванами по углам, подушки от которых служили нам лошадьми, и шкафчик, из которого волшебные безделушки и сувениры смотрели на нас через готические стеклянные окошки, как заколдованная принцесса…» Puzynina G. Op. cit. S. 18.
[72] «Комната, в которой она размещалась вместе с дочерьми и учительницей, желая всегда иметь их при себе…» Ibidem. S. 139.
[73] «Тетя с утра приходила в наши комнаты, находившиеся, как голубятник, на втором этаже…». Ibidem. S. 140.
[74] Эва Фелиньская рассказала историю, когда она во время отъезда тети и дяди из дома пошла без разрешения в комнату дяди. Она играла с его вещами, с удовольствием сидела в его «особом» кресле» и случайно разбила чернильницу, так что потом пришлось во всем признаться. Felińska E. Op. cit. Т. 1. S. 170-177.
[75] Felińska E. Op. cit. Т. 2. S. 11-12. Puzynina G. Op. cit. S. 20.
[76] Эва Фелиньска вспоминала свои прогулки в лесу, когда она испугалась белки, подумав со страху, что это медведь (Felińska E. Op. cit. Т. 2. S. 20), свои «экспедиции» на речку в компании двоюродной сестры и дворовой девочки, приставленной к ним, то, как она весной провалилась под лед, летом чуть не утонула, и т.д. (Ibidem. Т. 2. S. 68-69, 72-81).
[77] «Антосе было уже 14 лет, а этот возраст в те времена считали зрелым для женщины». «На второй день праздников мне исполнялось 14 лет, и тем заканчивалось мое детство, потому что кто осмелится назвать ребенком барышню, которой идет пятнадцатый год? Этот возраст имеет среди людей определенные привилегии…» Felińska E. Op. cit. Т. 1. S. 62, 91.
«Зима 1830 года <…> с карнавалом, который должен был нас, младших, освободить, как гусениц, из коротких платьиц, и выпустить в свет с креповыми крылышками…» Puzynina G. Op. cit. S. 119.
[78] «Старшей дочери генеральши, Людвике, было тогда 16 лет, и ее воспитание считалось оконченным, однако французский аббат был привезен как для разговоров, так и для упражнения в высших науках, к которым, как говорили, у Людвики были большие способности». Felińska E. Op. cit. Т. 1. S. 400.
[79] Ibidem. S. 71-72.
[80] «…стоял за печью в качестве наказания за то, что не мог выговорить «з», когда меня учили читать. Потому что уже с конца второго года жизни для меня началось это мучение…». Massalski T. E. Op. cit. S. 214.
[81] Felińska E. Op. cit. Т. 1. S. 141.
[82] Puzynina G. Op. cit. S. 20.
[83] «Притом она еще объясняла, воткнув спицу в клубок, как Земля вращается вокруг Солнца, почему сменяется день и ночь, почему зима и лето у нас бывают поочередно, почему зимой день короче, а летом длиннее; и рассказывала еще много других интересных вещей». Felińska E. Op. cit. Т. 1. S. 141.
Уважаемый посетитель!
Чтобы распечатать файл, скачайте его (в формате Word).
Ссылка на скачивание - внизу страницы.