Детство польского шляхтича в первой половине XIX века (по материалам мемуаристики), страница 12

В избранных нами источниках можно увидеть примеры разных учебных заведений: Массальский и Одынец учились соответственно у иезуитов и василиан, брат Эвы Фелиньской, Юлиан, учился в гимназии в Слуцке, а Зан и Корзон оба учились в минской гимназии, только с разницей в 40 лет. Одынец, ставивший своей целью представить образ школ в Литве во втором десятилетии XIX века, писал, что значительной разницы между образованием в религиозной и светской школе не существовало[96]. Думаю, в этом с ним можно согласиться. Иезуитская коллегия в Могилеве, которую окончили братья Массальские, сохраняла деление на классы, идущее со Средневековья: инфима, грамматика, синтаксика, поэтика, риторика, философия. «Латынь составляла основу всего научного образования, кроме нее в трех начальных классах учили началам арифметики, географии, немного священной и античной истории; в трех старших классах учили поэтике, риторике, философии, т.е. логике и старосветской метафизике, продолжали учить античную и мировую историю, обучали основам алгебры до квадратных уравнений и немного геометрии с применением ее на практике в поле»[97].

При коллегиуме служили двое учителей иностранных языков – немец и француз, эти языки преподавались во всех классах, а ученики, жившие в бурсе, имели возможность дополнительных занятий с этими учителями. На уроках риторики и поэтики ученики занимались в основном изучением античной классики, а также польской классики – Кохановского, Скарги, Гурницкого. История преподавалась как набор исторических анекдотов, а философия – в основном по трудам схоластиков, т.к. труды мыслителей эпохи Просвещения иезуиты считали вредными для молодежи. Из достоинств обучения у иезуитов сам Массальский отмечал религиозное и нравственное воспитание, чего недоставало, по его мнению, в светских школах (ту же заслугу Одынец приписывал василианам), из недостатков – излишнее внимание к латыни и заучиванию наизусть отрывков из классических авторов, в ущерб остальным предметам.

Школа в Борунах имела 6 классов: два низших и четыре высших. В них учились мальчики и юноши 9-18 лет. Преподавались латынь, арифметика, риторика, история, физика и математика, а также языки – русский, французский и немецкий, причем немецкий был необязательным[98]. В минской гимназии времен Зана преподавали те же предметы, он упоминал также химию и естествознание. Изучение иностранных языков там было факультативным[99]. Во времена Корзона уже все преподавание в гимназии велось на русском языке (кроме Закона Божия), не было уроков польского языка и польской литературы. Знания, которых не давала школа, ученики могли сами добывать путем самообразования, используя частные библиотеки, обмениваясь книгами друг с другом, пользуясь библиотеками знакомых взрослых[100].

Во всех этих школах было деление на классы, но размер классов мог быть больше, чем в современных школах – например, Корзон упоминал огромные классы почти по сотне человек[101]. Расписание занятий также отличалось от привычного нам. Ученики и светских, и религиозных школ учились несколько часов до обеда и несколько – после. Например, в Борунах занятия проходили с 8 до 10 утра, после обеда с 2 до 5 часов дня[102]. Определенные особенности в расписание добавляло то, что ученики жили в определенного рода общежитиях (бурсах, станциях), принадлежавших непосредственно школе или частных. Обстановка там была простая, у каждого была своя кровать у стены и место за столом для занятий. Содержатели станции обеспечивали школьникам завтраки, обеды и ужины[103]. Дети проводили много времени вместе друг с другом и воспитателями (это были старшеклассники, кто-то из учителей школы или специальные гувернеры). Воспитатели отводили детей на прогулки, организовывали активные игры[104]. Некоторые пансионы при школах были очень дорогими, пансионеры носили особые мундиры и имели определенные привилегии[105]. Все ученики должны были регулярно посещать богослужения, ходить на исповедь[106]. Вечернее время отводилось на подготовку домашних заданий и отдых.