Власть и флот в России в 1905-1909 годах, страница 11

Сложность выбора, перед которым оказалось правительство, заключалась в том, что для желательного военного успеха требовались затраты и на армию (более двух миллиардов) и на флот (еще более дорогостоящий). Ни этих миллиардов, ни времени, чтобы использовать их по назначению, не было. И техническая неподготовленность, и недостаточность средств для развертывания производства вооружения, отвечавшего масштабу стратегических задач, были признаны всеми высшими органами, ведавшими военной экономикой: не только Военным и Морским министерствами, но и Министерством финансов, Советом министров, Государственным советом.

Думским деятелям, правда, удалось создать впечатление, что тот или иной объем финансирования зависел от решения Думы, а не от состояния казны: "После переворота 1907 г.,- пишет Стивенсон,- Дума ассигновывала практически все, чего требовала армия". Свой первоначальный отказ (1908г.) финансировать судостроение Дума постаралась изобразить как проявление воли к контролю за властью со стороны общества (при улучшении порядков в морском ведомстве будто бы могли бы дать денег, но раз реформы не идут, денег не даем). Председатель думской Комиссии по государственной обороне А. И. Гучков впоследствии так и утверждал, что в расходах на вооруженные силы "мы никогда ничего не урезывали, шли очень широко", "все шло благополучно... Мы [комиссия] указывали на необходимость увеличения кредитов по тем или другим статьям". Помогавший ему генерал В. И. Гурко также свидетельствовал, что эта комиссия добивалась укрепления вооруженных сил "не считаясь с расходами" (28). Но считаться с расходами все же приходилось: "Если подвести итоги всем тем нуждам, какие признаны [сухопутным ведомством], то мы приходим к совершенно колоссальной цифре в 2133 млн руб. единовременных затрат..,- заявил в мае 1908 г. председатель Комиссии по государственной обороне,- а ежегодных затрат на то, чтобы поставить содержание нашей армии на должную высоту, потребуется до 144 млн рублей. Ясно, что если посмотреть этим нуждам прямо в глаза, то мы должны признать, что такого рода стр. 42

затраты... для нас недоступны" (29). Исчисленных военным ведомством двух миллиардов оно и в самом деле не смогло получить вплоть до начала мировой войны, когда счет деньгам начался иной.

Ряд историков считает принятое решение строить броненосцы на Балтике порочным, видит в нем чуть ли не каприз недалекого умом царя. На пути планов восстановления боеспособности армии встала "личная приверженность царя перевооружению морских сил" (П. Гэтрел, Н. Стоун); когда же грянула война, то армия терпела урон из-за нехватки вооружения и боеприпасов, но не ощущалось нехватки морских гигантов, которые ржавели недостроенными всю мировую войну. "Не могло вызывать сомнений, что военные силы российской сухопутной державы определялись не численностью линейных кораблей, а состоянием армии" (Д. Гейер, Д. Стивенсон) (30). Такая точка зрения восходит к межведомственной тяжбе из-за распределения кредитов на военные цели в 1906-1910 годах. Тогда новый начальник Генерального штаба А. 3. Мышлаевский протестовал против чрезмерных, по его мнению, трат на флот и напоминал: "История России учит нас тому, что флот играет вспомогательную роль по отношению к сухопутной армии". Бывший военный министр А. Н. Куропаткин также доказывал, что если отпустить на флот "суммы, не соответствующие важности для обороны государства морской силы", то пострадает сухопутная армия, "составляющая главную силу России" (31).