Учебно-методическая разработка “Введение в философию науки” (как первый раздел курса “Концепции современного естествознания”), страница 11

Позже к этим ценностям в философии науки стали относить еще и рационализм и нейтральность. Таким образом была представлена единая ценностно-нормативная структура науки (ее «этос»), определяющая систему предписаний, запретов, предпочтений, санкций и разрешений, на которые ориентируются ученые в своей деятельности.

Структура этих ценностей создает неофициальный фундамент деятельности ученых, над которой надстраивается официально организованная система распределения вознаграждения за осуществление институционально предписанных ролей в научной работе, сообразно званиям и должностям.

Если при становлении науки в XVII-XVIII вв. эта система практически отсутствовала, то в XX веке она становится одной из важнейших характеристик науки, вследствие лавинообразного увеличения количества ученых и  максимально интенсивного развития  науки.

Количество ученых в мире возрастает с развитием науки даже быстрее, чем по геометрической прогрессии:

На рубеже XVIII-XIX веков              около                1 тысячи

В середине XIX века                            -«-                    10 тысяч

В 1900 году                                           -«-                    100 тысяч

Конец   XX века                                    -«-                    свыше 5 миллионов

Такие темпы привели к тому, что 90% всех ученых, когда-либо живших на земле, – наши современники.

То же самое касается и роста научной информации. В XX веке она удваивалась за 10-15 лет. Количество научных журналов, публикаций, трудов также возрастает. Наука образует огромную область знаний, включающую в себе более 15 тысяч дисциплин.

Эти процессы тесно связаны с профессионализацией и специализацией науки, ее усиливающейся связью с производством и политикой. Понятие «ученый» становится только номинальным и легко заменяется понятиями «научный работник» и «научный сотрудник».

Деятельность в науке все большей степени становится деятельностью специализированных творческих коллективов, причем это коллективы, осуществляющие комплексную деятельность и по производству знаний, и по их внедрению. Научные учреждения – это не только лаборатории институты, исследовательские центры, но и  КБ, научно-промышленные комплексы и др.

Деятельность в науке – это и экспериментальная работа, и фундаментальные теоретические исследования, и создание инструментальной, приборной базы науки и деятельность по научному менеджменту и др.

Совершенно особое, еще не изученное до конца положение придает науке мощное развитие информационных технологий.

В целом, наука становится «непосредственной производительной силой», ведущей силой научно-технической революции, определившей исторические перспективы ушедшего столетия. И все эти особенности социального бытия науки прямо и опосредованно формируют современное естествознание.

III. Научное познание.

Анализ научного познания касается двух аспектов: структуры научного познания и его динамики. Этот анализ предворяет ряд идей и общефилософских положений.

1. Предворяющие идеи.

Таких идей три: идея «гносеологической робинзонады», идея «стандартной концепции науки» и «идея позитивистского компромисса». Первая касается процесса познание в целом, вторая – процесса научного познания, третья – социально-исторических аспектов возникновения современной науки. Все эти идеи имеют не столько теоретический, сколько метафорический характер и возникают много позже того явления, которое они описывают.

Идея, точнее, метафора «гносеологической робинзонады» появляется в теории познания в XX веке, но используется для описания познавательной ситуации Нового времени. Познание понималось в этот период как отражение. Сознание человека отражает природу, или «книга человеческой мудрости» заполняется согласно «книге природы». Нужно стремиться к максимально точному отражению и устранять все неточности.

Сознание человека по своей сути подобно «tabula rasa» – чистой доске, на которую мир записывает свои «письмена». Запись начинается с ощущений и заканчивается идеями, и каждый человек есть совершенно особый автономный феномен, познающий инструмент –  инструмент, «играющий свое познание».