Речевая характеристика персонажей в романе В. Пелевина «Чапаев и Пустота», страница 16

Последний пациент из палаты Петра Пустоты – Владимир Володин – новый русский, бандит, предприниматель, под действием наркотиков ищущий истину и «вечный кайф». Его рассуждения и используемые при этом речевые ресурсы являются воплощением идеи автора, что каждый интерпретирует духовную реальность в тех терминах, которые ему доступны. Самая

яркая особенность его речи – это контрастное сочетание книжной лексики и разговорной (или  лексики, находящейся за пределами кодифицированного литературного языка) в одной фразе: «— Было у меня два ассистента, — сказал он, — вашего примерно возраста. Такие, знаете, ассенизаторы реальности. Сейчас без этого в бизнесе нельзя. Кстати, они тут и нарисованы — видите, вот эти две тени? Да. И, короче, взял я себе за правило с ними о высоких материях говорить. И вот один раз так получилось, что поехали мы в лес, и показал я им… Не знаю даже, как объяснить… Все как есть. Да и не показывал даже — сами все увидели. Короче, тут этот момент и нарисован. И так это на них подействовало, что через неделю доносить побежали. Причем какие идиоты — на каждом по десять жмуриков, а все равно решили, что по сравнению с тем, о чем они доложат, это ерунда. Подлые у нынешнего человека инстинкты, скажу я вам» (148). Сдерживая себя, Володин называет свих охранников («крышу») сначала «ассистентами», «ассенизаторами реальности», вскоре же в запальчивости говорит о них «идиоты – на каждом по десять жмуриков». Мы видим здесь нисходящую градацию за счет использования слова «ассистент» (книжная лексика, стилистически нейтральная), потом «ассенизатор реальности» (книжная лексика использована в переносном значении, что создает экспрессивный оттенок высказывания), а, в конечном счете, останавливается на определении «идиот» (слово с ярко выраженной принадлежностью к разговорному стилю речи). Кроме того, используются средства экспрессивного синтаксиса: инверсия в начале предложения («Было у меня два ассистента» - вызывает ассоциацию с зачином в фольклорных текстах) и умолчание («И вот один раз так получилось, что поехали мы в лес, и показал я им… Не знаю даже, как объяснить… Все как есть» - указывает на то, что герой не хочет говорить о наркотиках в обществе приличных людей, отличающихся от его друзей по бизнесу). В речи Володина очень много элементов арго (языка деклассированных групп общества): «— А когда крыша едет, заднего врубить не западло? <…> — Так как ты в него тогда шмальнешь, если вокруг только ты? В любом раскладе себе блямбу и припаяешь. Крыша поехала? Поехала. И вместо того чтобы шмалять, ты ноги вставишь. Теперь подумай, что по понятиям выходит? Выходит, что ты от себя и побежишь» (350) (фразеологизмы «заднего врубить», «блямбу припаяешь», «крыша поехала», «ноги вставишь», слова «западло», «шмальнешь», некоторые слова, пришедшие из книжной лексики используются в переносном смысле: «в любом раскладе», «что по понятиям выходит»); «— А тут — как вставит, так уже не отпустит никогда. И никакой бабы не надо будет, ни на какую хавку не пробьет. Ни отходняка не будет, ни ломки. Только будешь молиться, чтоб перло и перло» (слова «вставит», «опустит», «отходняк», «хавка», «переть», использующиеся в речи наркоманов) (352).