Действительно, прежде чем использовать методы «сдерживания», прибегать к такому инструменту политики, как угроза ядерной войной, необходимо было, с одной стороны, убедить советских лидеров в отсутствии у США намерений и желания вести ядерную войну с СССР. С другой – довести до их сознания, что подобный выбор все же может быть сделан, если Советский Союз не изменит своей политики в той или иной конкретной ситуации или прибегнет к действиям, ущемляющим жизненно важные интересы США.
Иначе говоря, когда у СССР появился хотя и ограниченный, но все же требующий учета потенциал «сдерживания» в виде межконтинентальных баллистических ракет (МБР), США оказались вынуждены скорректировать свою политику. Чтобы продолжать «холодную войну» против Советского Союза, действуя в рамках концепции управляемой «эскалации», без риска спровоцировать то, что Г. Кан называл «военной войной», Америка нуждалась в сотрудничестве со своим основным противником.
Военные аналитики и политики СССР должны были поверить в отсутствие у США намерений использовать какой-либо частный кризис или конфликт как предлог для внезапного нападения. США было необходимо, чтобы советская военно-политическая элита поняла смысл доктрин «сдерживания» «эскалации» и «деэскалации» конфликта и приняла бы их за основу собственных «правил игры». Как свидетельствует Р. Барнет, директор Института политических исследований в Вашингтоне, «в конце 1950-х гг. американские сторонники контроля над вооружениями стали просвещать своих советских коллег. Ученые встречались друг с другом на Пагуошских конференциях; этот неофициальный обмен информацией по ядерным вопросам начался в Новой Шотландии, в доме кливлендского промышленника С. Итона. Небольшая группа американских экономистов и специалистов по системному анализу создала целую теорию устрашения в целях сдерживания, выработала специальную терминологию – «первый удар», «второй удар», «стабильность», «случайная война», «противосила», «противоценность» – и стала обучать этому советских ученых и военных, которые приезжали для «неофициальных» дискуссий. Вскоре в советских журналах начали появляться статьи, отражающие новые познания и новую терминологию. Ветераны дискуссий о контроле над вооружениями говорят, что их собственные идеи приходили к ним из Советского Союза примерно через пять лет. Возникло международное сообщество по контролю над вооружениями. Некоторые постоянные участники Пагуошского движения заняли видные посты в администрации Кеннеди».
ОПЫТ ДИАЛОГА «С ПОЗИЦИИ СИЛЫ»
Углубление диалога между СССР и США, достижение первых соглашений, ограничивающих гонку стратегических вооружений, свидетельствовали, что обе сверхдержавы в своей практической политике учитывают углубляющуюся, по мере роста арсеналов и качественного совершенствования ОМП, взаимозависимость в сфере обеспечения собственной военной безопасности.
Установление систем прямой связи между столицами ядерных держав, достижение договоренности о сотрудничестве в деле нераспространения ядерного оружия (1970) должны были предотвратить опасность случайного возникновения глобального конфликта, уменьшить риск появления новых сверхдержав, обладающих ОМП.
В 1972 г. СССР и США пришли к соглашению об установлении потолка на число носителей ядерного оружия. Впервые нашло признание существование паритета (равенства) стратегических сил, подтверждено, что его сохранение создает основу устойчивых мирных отношений. Лидеры обеих сверхдержав констатировали невозможность вести и выиграть ядерную войну. Договор об основах взаимоотношений между СССР и США 1972 г. зафиксировал готовность этих держав исходить из недопустимости возникновения ядерной войны, необходимость проявлять сдержанность в своих взаимоотношениях.
Процессу перехода от неограниченного соперничества в наращивании военной мощи к сотрудничеству в ее ограничении содействовали выводы ученых, весьма убедительно доказывавших, что гонка вооружений заводит обе сверхдержавы в тупик.
Уважаемый посетитель!
Чтобы распечатать файл, скачайте его (в формате Word).
Ссылка на скачивание - внизу страницы.