Военная мощь в глобальной политике США, страница 15

Как заявил С. Бергер, объясняя позицию администрации, «неоизоляционисты убеждены, что договора, почти все договора, угрожают нашему суверенитету и сохранению превосходства <...> Они полагают, что нельзя надеяться улучшить нормы поведения на международной арене, поскольку правила могут нарушаться, четкая проверка невозможна, нельзя полагаться на заверения других стран. Неважно, что альтернативой является мир, в котором нет никаких правил, никакой проверки, никаких ограничений.

Мы (под «нами» я имею в виду администрацию Клинтона, многих конгрессменов и рядовых граждан, т. е. всех, кто хочет сохранить традицию американского лидерства) имеем иную точку зрения. Мы согласны, что глупо полагаться только на договора по контролю над вооружениями в обеспечении нашей безопасности. Но еще более глупо отказаться от тех инструментов, которые создаются благодаря договорам. Это ограничение и сдерживание, которые гарантируются общепризнанными нормами, пользующимися универсальной поддержкой. Это возможность выявить угрожающее поведение благодаря мерам контроля и мобилизации против источника угрозы общественного мнения всего мира».

Ряд экспертов, в частности М. Макфол, сотрудник фонда Карнеги, рекомендовали развивать новые технологии защиты от ракет не против России, а в сотрудничестве с ней, оплачивая услуги российских ученых и научных центров, что гарантировало бы США доступ к русской технологии, обеспечило бы помощь квалифицированного научного персонала в разработке новых систем.

Учитывая возражения России против нарушения договора по ПРО, президент США У. Клинтон заявил об отсрочке принятия решения по развертыванию ограниченной системы противоракетной обороны. Это подразумевало, что окончательный вердикт должен был вынести уже новый президент страны после выборов 2000 г.

Республиканцы в предвыборной платформе 2000 г. обязались уделить особое внимание наращиванию военной мощи, включая создание национальной ПРО. Они не исключали достижения договоренности с Россией. Однако в платформе недвусмысленно отмечалось, что, если не будет достигнуто удовлетворительного соглашения, США выйдут из договора по ПРО с предварительным уведомлением за шесть месяцев, как это предусмотрено его условиями. В то же время допускалась возможность сокращений ядерных сил «сдерживания» на согласованной основе, углубления сотрудничества с другими ядерными державами, в том числе Россией и Китаем, для предотвращения дальнейшего распространения ядерного оружия и борьбы с терроризмом.

 В концептуальных разработках экспертов «Фонда наследия» в рамках подготовки нового издания «Мандата на лидерство», обеспечение договоренности с Россией об условиях развертывания национальной ПРО после победы Д. Буша-младшего на выборах начало рассматриваться как важная задача. Не исключался также поиск соглашений о единой оборонительной политике в Азиатско-Тихоокеанском регионе, гарантиях стабильности на южных рубежах России.

По большинству оценок, в любом случае создание системы ПРО, способной обеспечивать эффективную защиту территории США, является задачей, решение которой даже при принятии соответствующего политического решения потребует значительного времени, расходов и дополнительных технологических разработок. Как отмечал Ф. Койл, руководитель программы исследований Пентагона, в интервью газете «Нью-Йорк Таймс», создание ограниченной системы ПРО может стоить около 60 млрд. долл., а полномасштабной, о которой ведут речь представители республиканской администрации, – уже сотни миллиардов. При этом степень надежности такой системы отнюдь не абсолютна.

Администрация Д. Буша в первые месяцы своего пребывания у власти не спешила окончательно определить свою позицию по вопросам военной политики. Это вызвало беспокойство в военно-промышленных кругах, влияние которых в США при республиканцах возросло. Так, на должность министра ВВС был назначен Д. Роше, вице-президент корпорации «Граммонд», крупнейшего производителя стратегических бомбардировщиков. Министром ВМС стал Г. Инглэнд, вице-президент корпорации «Дженерал Дайнэмикс», поставщика высокотехнологического военного оборудования. Министр сухопутных сил Т. Уайт был вице-председателем корпорации «Эйпрон Энерджи», которая внесла значительные средства в избирательный фонд Д. Буша.