Всякое органическое явление, всякое явление жизни может быть объяснено исходя из тех законов, которые мы находим в физике и химии. Но это не означает, что логическое построение биологии совпадает со структурами наук, изучающих неорганический мир. Биология вводит новое понятие органической формы. И мы всегда будем им пользоваться для объяснения причинно-следственных связей в органическом мире. Но в биологии существуют не только понятия, объясняющие химическое и физическое строение материи, но и понятия, которые можно назвать морфологическими. И даже в биологии XIX в. эти понятия никоим образом не сделались архаичными, а в лучших современных работах, посвященных логической структуре биологии, они признаются как специфические, не сводимые к другим категориям.
Давайте заглянем, например, в область биологии, называемую эмбриологией. Здесь мы встречаемся с законом, который |.ыл назван Геккелем “основным законом биогенезиса” (“das biogenetische Grundegesetz”). Геккель не был первооткрывателем этого закона, он был открыт до него Карлом-Эрнстом фон Бэром. Но Геккель поместил закон биогенезиса в центр биологических проблем. Закон утверждает, что в процессе своего эмбрионального развития организм должен пройти через все ie различные стадии, которые в процессе эволюции были пройдены всем видом в целом. Онтогенез является укороченным повторением “филогенеза”; развитие отдельного существа подчиняется тем же принципам, что и вся история развития того или иного вида. Однако даже если мы принимаем принцип биогенеза за истину, мы, тем не менее, не можем сопоставлять его с точными законами классической физики. Он не является “законом” в точном логическом смысле, в нем допускается множество исключений. Но мы можем рассматривать его как руководящую максиму, как регулятивный принцип биологических изысканий, который, тем не менее, выявляется только с введением в биологию новых “морфологических” понятий, созданных в целях классификации и сравнения биологических “форм”. Мы должны сначала определить, что собой в видовом отношении представляют рыба, птица, млекопитающее, для того чтобы решить, в какой временной последовательности эти формы следуют друг за другом в онтогенетическом и филогенетическом процессе.
Для определения этого методологического различия мы, вероятно, можем сказать, что физика и химия стремятся к объяснению природных явлений, а цель биологии состоит в их описании. Но сами по себе термины “объяснение” и “описание” не лишены двусмысленности. Необходимо тщательно разграничить их употребление перед тем, как пользоваться ими для решения наших проблем. Многие современные физики вообще предпочитают не употреблять термин “объяснение”, который, по их мнению, имеет некий метафизический смысл. Кирхгоф объявляет, что даже применительно к механике мы не можем говорить об “объяснении” феномена движения. Согласно его теории, механика не ставит перед собой никакой иной цели, кроме описания этого феномена, причем по возможности более кратким и недвусмысленным образом. Я не хочу оспаривать это мнение. Здесь для нас имеют значение только те средства, которые привлекаются наукой в целях такого описания.
Например, с логической точки зрения в перспективе общей. Все эмпирическое знание базируется на логическом синтезе, основанном на взаимосвязи и взаимодополнении двух вышеназванных начал. Но в историческом знании эта взаимосвязь не может быть такой же, какой она является в физике или математике. Необходимо избегать путаницы. Отдельные факты никогда не могли бы стать фактами “познанными”, ибо они не являются возможными объектами познания.
Уважаемый посетитель!
Чтобы распечатать файл, скачайте его (в формате Word).
Ссылка на скачивание - внизу страницы.