Тема любви и смерти в «Селестине» Фернандо де Рохаса и её художественное воплощение. История создания и опубликования «Селестины», страница 4

РАССМАТРИВАЮТСЯ ОТДЕЛЬНЫЕ АСПЕКТЫ ТЕМ ЛЮБВИ И СМЕРТИ НО НЕ АНАЛИЗИРУЮТСЯ С ТОЧКИ ЗРЕНИЯ ДИЛАКТИЧ ЗАДАЧИ, упоминается только вскользь, исследователей интересовали другие вопросы.

В заключении: лилактич задачи, получилось ли исследоватьЦель работы: Исследовать темы любви и смерти в контексте дидактической задачи автора. Доказать, что решение дидактической задачи осуществляется только на уровне полного издания из двадцати одного действия. Либро саградо смотреть да, нет???

В рос лит мало исследована, дальше о том, что в исп лит авторы уделяют в основном внимание теоретич вопросам Это обуславливает интерес, а изучение темы в ее дидактич аспекте не привлекала и исп исследователей. В этом актуальность. 

          Работа состоит из: введения, трех глав, заключения, библиографического списка и приложений.

ГЛАВА I. «Селестина» в литературно-историческом контексте эпохи Предвозрождения.

Год создания «Селестины» не известен. Но в третьем действии трагикомедии Фернандо де Рохас упоминает взятие Гранады, относящееся к 1492 году. Вероятнее всего, «Селестина» была написана несколько лет спустя (хотя бытует мнение, что данное упоминание могло относиться и к ближайшему будущему)[10].

Последнее десятилетие XV века является переходным в истории Испании. Оно характеризуется, с одной стороны, подъемом национального самосознания, которому послужили завершение Реконкисты, объединение земель  и открытие Америки, с другой – последовавшим затем кризисом на политическом, экономическом, социальном и идеологическом уровнях, что определило пессимистический характер «Селестины». Критический взгляд Рохаса на дворян, духовенство и инквизицию обусловлен характером эпохи, а ее реалистическое изображение делает «Селестину» выдающимся произведением своего времени.

Переосмысление прежних идеалов и истории сопровождаются сменой ведущих жанров в литературе.[11] Так, например, поздно развившееся в Испании рыцарство приобрело окончательную форму и достигло в XV столетии своего апогея,[12] способствуя тем самым развитию жанра рыцарского романа, отголоски которого есть и в «Селестине».

В поэзии стали преобладать романс, сменивший героическую поэму, и сатира, расцвет которой был обусловлен социальными и политическими потрясениями столетия.[13] Ярким образцом сатирического произведения начала XV века является  анонимная диалогическая поэма «Всеобщая пляска смерти» («Danza general de la muerte»). Видение смерти как силы, которая затягивает в свой роковой танец всех без исключения, было типичным для позднего Средневековья:[14] «¿Qué locuras es ésta tan magnifiesta que piensas tú, hombre, que el otro morirá y tú quedarás por ser bien compuesta la tu complexión y que durará?»[15] Тема равенства всех перед лицом смерти прозвучит и в «Селестине».

Широкую  известность получают также сатирические поэмы «Строфы управляющего монастырями провинции» (“Coplas del Provincial”, между 1465 и 1474 годами), «Строфы Минго Ревульго» (“Coplas de Mingo Revulgo”, после 1464 г.) и др.[16]

В «Селестине», как и в данных поэмах, находит отражение кризис эпохи на социальном уровне. Лицемерные слуги, Семпронио и Пармено, все время говорят «в сторону», выказывая истинное отношение к своему хозяину. Рохас позволяет слугам насмехаться над господами и оставляет это безнаказанным, чем опережает свое время: «¡Algo es lo que digo! ¡A más ha de ir esto hecho! No basta loco, sino hereje» [17] («Ну что я говорил! Дело зайдет, пожалуй, ещё дальше: мало того, что он помешан, он еще и еретик»[18] ). Когда представители «низов» собираются за одним столом в доме Селестины, Ареуса и Элисия, не стесняясь в выражениях,  критикуют Мелибею: «Que si algo tiene de hermosura es por buenos atavíos que trae. Ponedlos a un palo, también diréis que es gentil. Por mi vida, que no lo digo por alabarme; mas creo que soy tan hermosa como vuestra Melibea».[19] [p.165] Так Рохас показывает недовольство высшими сословиями и затрагивает тему равенства: «Ruin sea quien por ruin se tiene. Las obras hacen linaje, que al fin todos somos hijos de Adán y Eva. Procure de ser cada uno bueno por sí y no vaya a buscar en la nobleza de sus pasados la virtud».[20] [p.166]