Многое в том, что относится к рождению и воспитанию ребенка, зависело от семьи. Например, даже в отношении того, насколько радостно ждали ребенка. Количество детей, материальный достаток семьи влияли на то, насколько желанным будет ребенок. Рождение Габриэлы Пузыниной, например, принесло некоторое разочарование родителям, потому что она была третьей дочкой, которые рождались друг за другом. Правда, как она пишет, она нисколько не ощущала последствий этого разочарования[15]. Антоний Одынец, напротив, был единственным ребенком до трех лет, его баловали[16]. Родители Габриэлы Пузыниной часто баловали также и младшего ребенка, дочь «Бенъяминку». Вообще, как правило, у польской шляхты было по многу детей; единственный ребенок всегда в воспоминаниях отмечается как особый редкий случай.
Часто кроме родных детей в семье воспитывались (временно или постоянно) и другие дети – двоюродные братья и сестры, дети родственников, приемные дети[17]. Это было связано с семейными обстоятельствами – родственники могли воспитывать осиротевших детей, а также с ситуациями, когда для того, чтобы ребенок получил лучшее образование, его отправляли жить в другую семью – семью родственников или знакомых. Например, Эва Фелиньская с шести лет жила постоянно в доме своих родственников – сначала у одной тетки, потом у другой – т. к. только таким образом она могла учиться – сначала у учителя, потом у гувернантки[18]. Ее двоюродные братья жили у ее матери, своей тетки, потому что учились в гимназии в этом городе[19]. После ареста и высылки Эвы Фелиньской ее детям, особенно младшим, тоже пришлось искать пристанища у родственников, у которых они и воспитывались[20]. В воспоминаниях Габриэлы Пузыниной есть упоминание о том, что ее дядя заботился о воспитании сирот, оставшихся после смерти его брата[21].
Кто непосредственно занимался воспитанием детей? В бедных семьях это были сами родители, а точнее, мать. Так было в семье Вендорфов, в семье Фелиньских. Конечно, определенную роль играли и слуги – няньки, служанки, но она была незначительной и вспомогательной. Обеспеченные семьи могли позволить себе специальную няньку для детей, даже няню-иностранку – бонну – немку или англичанку[22] (это давало возможность детям расти билингвами, выучить английский или немецкий язык, а также привить им хорошие манеры), для подросших детей – гувернера или гувернантку[23]. Все же родители были очень важны для детей, и время, проведенное с ними, выделялось в детском сознании если не в количественном аспекте, то в качественном. Эва Фелиньская вспоминала, насколько она была привязана к матери, которая заботилась о «каждой потребности тела и души»[24], как важно для нее было поделиться с матерью самыми важные событиями ее жизни, найти в ней утешение и поддержку[25]. Каждое слово, сказанное с неудовольствием, трогало ее до глубины души. Щенсны Фелиньский писал, что его мать тоже проводила много времени с детьми – было особое время каждый вечер, когда все дети рассказывали по очереди все события дня, не утаивая своих проступков и шалостей[26]. Для матери чрезвычайно важно было строить свои отношения с детьми на доверии. Мемуарист с теплотой вспоминал совместные прогулки, время молитвы. Мать Габриэлы Пузыниной проводила с дочерьми вечера – она играла на фортепиано и пела, девочки танцевали, иногда они вечерами занимались рукоделием, а кто-то читал вслух книгу или рассказывал истории[27].
Уважаемый посетитель!
Чтобы распечатать файл, скачайте его (в формате Word).
Ссылка на скачивание - внизу страницы.