Начало новых цивилизационных преобразований, если судить о них с археологической точки зрения, кажется совершенно неуловимым и непонятным. В Греции, например, как накануне VIII века, так поначалу и в течение всего этого столетия, люди жили и продолжали жить в мире небольших хозяйственно автономных деревенских общин. Основную часть населения и раньше, и в VIII веке составляло крестьянство. Аристократическая часть греческого общества мало чем отличалась по образу жизни от крестьян. Рабов было еще очень мало. Практически не было больших общественных зданий, храмов и тем более театров. И все-таки в VIII веке начинается какое-то странное оживление всей жизни людей. Начинается, например, колонизационный процесс, но никакой сколько-нибудь заметный демографический подъем ему не предшествует. Появляется новая форма человеческих объединений — полис, но основным признаком его возникновения остается всего лишь так называемый синоикизм, то есть совместное поселение нескольких ранее обособленных деревенских общин. Возникает и письменность, но никакого сходства с письменностью Микенской эпохи она уже не имеет. Теперь это уже алфавитная письменность, дошедшая и до нашего времени.
Аналогичные процессы происходили и в Индии, с тем отличием, что здесь они сплетаются с процессом проникновения индоарийских племен в долину Ганга и складыванием системы варн (сословий). Хронологически весь этот период был еще более растянутым и постепенным. Единственное, о чем научные данные говорят со всей определенностью, так это о том, что эти процессы намечаются еще в X веке, а завершаются, как и в Греции, к середине первого тысячелетия. Но к этому времени мы находим в долине Ганга, на том месте, где когда-то были сплошные джунгли, большие города с развитым ремеслом, торговлей и политической жизнью. В какой конкретно момент времени происходит перелом от эпохи «смутных» по своему характеру и значимости перемен к эпохе становления новой цивилизации, археология сказать,
! по крайней мере в настоящее время, просто не в состоянии.
И, наконец, в Китае в первой половине VIII века происходит, казалось бы, тоже рядовое для эпохи межплеменных столкновений и этнического противоборства событие — столица Западного Чжоу переносится далеко на восток, а на прежнем месте некоторое время спустя постепенно складывается устойчивый комплекс так называемых срединных царств. Срединные царства находились в постоянных контактах с этнически разнородными малыми и крупными социально-политическими общностями. В отдельные периоды число этих государств доходило до двухсот, от которых к середине первого тысячелетия, когда происходит пышный расцвет китайской цивилизации, остается менее тридцати.
Неспособность археологии зафиксировать момент перелома от кйн-ца переходной эпохи к началу нового этапа преобразований, знаменующих собой зарождение цивилизаций второй волны, связана с тем обстоятельством, что никаких материальных изменений феномен «перелома» фактически и не требует. Множество «элементов», в роли которых выступают общины самого разного типа, начинают устанавливать между собой внутреннюю связь. Их старые, ранее обособленные «функции», в свою очередь, утрачивают стихийный характер и, притираясь, начинают обретать общую «структурную» взаимообусловленность. С
I психологической точки зрения этот «перелом» потребовал всего лишь массового осознания того факта, что форма силового разрешения всех жизненных проблем, связанных с расселением и претензией на единовластное владение всей территорией, губительна для всех. С этнической точки зрения этот же «перелом» означал, что за время долгого соперничества племенная структура продолжала распадаться, поскольку общины, принадлежащие к разным родам, вынуждены были селиться рядом, обмениваться друг с другом продуктами своего труда и вступать в брачные отношения, постепенно складываясь в новый этнос. И, наконец, с политической точки зрения этот же «перелом» свидетельствовал о начале договорных отношений нового типа между прежними носителями власти, в роли которых могли выступать и мелкие царьки, и вожди племен, и родовая знать, и выборные представители отдельных общин. Содержанием всех этих договорных отношений «нового типа», удовлетворяющим всех людей, уставших от бесконечных раздоров, могло быть только одно — признание принципов естественного права на владение той территорией, которая на момент дого вора некоторой общиной оказалась уже занятой.
Все эти психологические, этнические и политические перемены имел» один и тот же итоговый смысл, но двоякую — объективную и субъек тивную — значимость. Для повседневной жизни людей особо знач» мым был тот факт, что время стихийного передела территорий, порожденного миграционными процессами и противоборством разнотипных этносов, в основном закончилось, и наступило время стабилизации. Именно этой, новой и желанной ситуацией объясняются и начавшееся оживление реальной жизни, и его «странные» проявления, Греческая колонизация создает новые возможности для той части населения, которая недовольна стабилизацией, и одновременно устраняет эту наиболее беспокойную часть из метрополии. Стягивая население окрестных деревенских общин под защиту крепостных стен, практика синойкизма создавала гарантию для нормализации повседневного бытия. Вместе с тем открывались новые возможности для развития ремесла и торговли, а в дальнейшем и для превращения зарождающегося полиса в политически оформленную целостность. Внутри полиса его население практически с самого начала оказывается разделенным на три сословия — родовую знать, крестьян и ремесленников, с их особыми интересами и политическими ориентациями. И, наконец, письменность, создаваемая по алфавитному принципу, новому для всех без исключения этнически разнотипных частей городского населения, создавала реальные условия не только для экстенсивного развития общегреческой цивилизации, но и для радикальной трансформации ее духовной культуры.
Уважаемый посетитель!
Чтобы распечатать файл, скачайте его (в формате Word).
Ссылка на скачивание - внизу страницы.