Особо следует остановиться на дополнительных договорах. Гроэбен указывает на три из них: на Договор о слиянии существующих сообществ, на Договор о европеизации и интенсификации технических, экономических и финансовых вспомогательных мероприятий в пользу развивающихся стран, на Договор об установлении тесного сотрудничества в области обороны и вооружений. Договор о слиянии обосновывал идею о едином Сообществе (см. выше). Важно в этой связи другое, а именно те сферы деятельности, которые требовали углубления, а также определения целей, методов и временных планов: осуществление "общей валютной и конъюнктурной политики", "технологического сотрудничества, включая исследование и развитие в области мирного использования атомной энергии", "общей энергетической политики", "интенсификации и координации промышленной и региональной структурной политики". Под помощью развивающимся странам следует понимать поддержку развития бывших колоний, в частности, предусматривалось, что 2% от "уровня социального продукта" должны предоставляться на эти цели. Вопросы обороны и вооружения предполагалось решать через специальный уполномоченный орган. Кроме того, отдельным пунктом было записано: "регулярные заседания министров обороны государств-участников в рамках Совета для согласования позиций в вопросах, представляющих общий интерес".
Внешнеполитическое сотрудничество предусматривалось "в рамках общих институтов политического Сообщества", регулярных встреч министров иностранных дел Сообществ. Какие вопросы требовали в то время своего скорейшего разрешения? "Отношения с Советским Союзом и восточноевропейскими государствами, вопрос разоружения, преодоление раздела Германии, экономические и политические отношения с ГДР и сохранение свободного доступа в Западный Берлин, создание европейской системы безопасности, отношения Сообщества с африканскими странами и особенно расширение ассоциации франкоговорящих государств Африки с ЕЭС на все заинтересованные африканские государства". Общая внешняя политика разрабатывалась бы специальными послами государств-участников, заседавшими под руководством генерального секретаря по вопросам внешнеполитической деятельности. Ее реализация зависела бы от одобрения министрами иностранных дел и осуществлялась бы через национальные министерства иностранных дел или через специальные органы Сообществ. "Программа для Европы" возвращалась к идеям начала 60-х годов, связанным, с деятельностью комитета Фуше и с теми разногласиями, которые она вызвала. Программа представляла собой федералистский проект, цель которого 'л>-стояла в усилении наднациональных функций Сообществ. Достаточно очевидно, что единое Европейское сообщество объединило бы в себе не только три Сообщества, но и вновь создаваемое Политическое сообщество, выполнявшее оборонительную, внешнеполитическую функции. Опасно для национальных государств звучало предложение о создании подлинно наднационального единого исполнительного органа. Конечно, проект не мог не предусматривать переходное время, не мог не выражать готовности к компромиссу. Важно другое: системный проект развития интеграции появился в преддверии Гаагского саммита, который состоялся в декабре 1969 года. Конечно, главы государств и правительств: не обязаны были реагировать на него, но в их компетенцию входило решение тех вопросов, которые можно назвать первоочередными. Гаагский саммит продемонстрировал, какие вопросы из данной программы явились первоочередными для на- циональных интересов в становящейся наднациональной Западной Европе. Любопытно в этой связи замечание итальянского президента К. Чиампи, сделанное много позже от времени описываемых нами событий 9 мая 2002 года на церемонии вручения в Аахене премии Карла Великого: "Логике процесса строительства объединенной Европы соответствует то, что каждый прогрессивный шаг требует новых шагов: либо движемся вперед, либо рискуем повредить уже достигнутое".
Уважаемый посетитель!
Чтобы распечатать файл, скачайте его (в формате Word).
Ссылка на скачивание - внизу страницы.