Лекции, прочитанные в Свято-Тихоновском богословском институте
Лекция 2
В прошлый раз мы говорили о свидетельствах церковного предания, о Священном Писании, о том, что нам говорила церковная письменность 1 века и первой половины 2 века.
Проследим дальше. Ко второй половине 2 века относится, например, так называемый "Мураториев отрывок", найденный профессором Венского университета Мураторием в Миланской библиотеке. Он относится ко 2 веку, и на этом отрывке мы видим список священных книг, которые, очевидно, были приняты в западной Церкви. Там мы находим почти все священные книги, которые входят в наш канон. К тому же времени относится и другой источник - Сирский перевод Нового Завета, называемый "Пешито". Он также включает в основном все книги Нового Завета.
К этому же времени относятся свидетельства таких видных церковных писателей, как Тертуллиан (он жил сначала в Риме, а потом в Карфагене), Ириней (сначала жил в Малой Азии, а потом был епископом Лиона в Галлии), Климент Александрийский, который был церковным учителем в Александрии. По их прямым или косвенным свидетельствам мы видим то же самое: почти все ныне принятые книги у них указываются, но есть вариации насчет нескольких книг: Послание Иакова, 2 Послание Петра, 2 и 3 Послания Иоанна, Послание Иуды, Послание Павла Евреям и Апокалипсис Иоанна Богослова.
Не хочу перечислять, кто из них какие книги упоминал или не упоминал, просто мы должны знать, что эти книги упоминали не все священные писатели.
В 3 и 4 веках мы видим примеры серьезного научного подхода к проблеме Священного Писания. Два таких ученых мужа, как Ориген и Евсевий, исследуя церковное предание, стояли на той же точке зрения: безусловно признавая признаваемое всеми, они не выказывали сомнений в отношении других посланий, но констатировали, что их признавали не все церкви. Иначе говоря, не все церкви их знали. У всех у них мы видим, в общем-то, один критерий: как предано было нам отцами. Ориген о Послании к Евреям говорит, что не все его признают, но хвалит тех, кто принимает это послание; мотивирует он это тем, что древние не без оснований передали его нам как Павлово послание.
С начала 4 века императоры становятся христианами, начинается эпоха свободного общения церквей. Есть книга правил и постановлений Соборов (Вселенских и поместных), она издана и каждый может ее прочитать. В этих постановлениях мы тоже видим указания на те книги, которые нам подобает читать.
Самый первый канонический источник в этой книге апостольские правила, которые не то что принадлежат апостолам, но являются голосом апостольского предания. Там перечисляются все книги. На Западе Карфагенский Собор 419 года, суммируя предыдущие деяния Карфагенских Соборов, также перечисляет все эти книги. Такой памятник, как Послание Афанасия Великого "О праздниках", который относится к 367 году, также перечисляет все книги. Это рубеж, после которого Церковь не ставила вопроса о подлинности. Вернее, она и раньше его не ставила, просто одни знали, и другие не знали. Церковь не придумала ничего нового, но вошла в период интенсивного внутреннего общения. Осуществление своего единства через Соборы крупных поместных церквей и Вселенские Соборы. И когда мы видим постановления о книгах у Святых Отцов или на Соборах, там мотивация тоже всегда одна.
Карфагенский Собор, например, так это выражает: "Ибо мы приняли от Отец, что сии книги читати подобает в Церкви". Афанасий Великий говорит то же. Чтобы простодушные не уклонялись от простоты и чистоты, он перечисляет Богодухновенные послания, "о которых мы удостоверены, как предали Отцам нашим от начала бывшие самовидцами и слугами Господа Иисуса Христа. Так изволилось и мне, побужденному истинными братиями и дознавшему сначала по ряду изложити, какие книги приняты в канон преданы и веруются быти Божественными". Святой Афанасий не вводит что-то новое своим авторитетом, а выражает общее верование Церкви.
Когда мы говорим о 4 веке, после которого сомнения уже не высказывались, то нельзя называть его временем формирования канона. Потому что все писания, Послания, Евангелия уже были в единой, святой, соборной и апостольской Церкви, просто не все поместные церкви были с ними знакомы. А тут в силу открывшейся возможности широкого общения они стали достоянием всей Церкви. И Церковь старалась отделить эти книги от тех, которые назывались апокрифами ("апокриф" - "скрытый", "тайный").
Собственно, слово "апокриф" в том смысле, в каком этим словом называют писания, не принятые Церковью, на церковном языке означают: нелепые, нечестивые послания, о которых никто из писателей никогда не упоминал (Евсевий Кесапийский).
Уважаемый посетитель!
Чтобы распечатать файл, скачайте его (в формате Word).
Ссылка на скачивание - внизу страницы.
