Техника в качестве важнейшего составного элемента производительных сил, материального базиса общества выпадает из поля зрения западных теоретиков. Ими игнорируется проблематика взаимосвязи техники и труда, техники и общественных отношений, взаимодействия машины и человека, человека и автомата. В качестве объекта философского анализа техника предстает в основном как виртуозное рациональное, математическое мышление, претворяемое в повсеместно утверждаемую искусственную среду. Концепция Хюбнера, при всем стремлении западногерманского теоретика к новому ракурсу исследования, который позволил бы западной философско-социологической мысли сдвинуться с технократического рубежа 60-х годов, есть выражение того же специфически ограниченного подхода, основанного в конечном счете на идеалистическом понимании истории.
В итоге Хюбнер, подчеркивая, что его концепция является попыткой сущностного определения современной техники, а не указанием политического, социального выходов из сложившейся ситуации, путей овладения техническим прогрессом, утверждает, что философскую проблему он здесь видит одну, общую для Запада и для Востока. Объект философского критического анализа - это «самопознание современного человека, его технико-научная интенциональность и, отсюда - его гипертрофированная, ставшая почти самоцелью рациональность».
Хюбнер разделяет с другими буржуазными идеологами одну основополагающую установку, а именно: убеждение, что в социально-экономическом, политическом, гуманистическом планах «разумно направить» развитие науки и техники невозможно ни в одной из социальных систем; однако можно «исправить», изменить развитие научной мысли (и следующей за ней техники), отказавшись от ее принципов, завещанных еще Возрождением. Может быть, это даже возможно сделать на пути обращения к мифу, к возрождению общественного смысла и роли искусства.
Хюбнер пишет: наша наука ведет свое происхождение от идеалов Ренессанса; наш научно-технический мир с его априористическими предпосылками есть обусловленный определенной ситуацией выбор одной возможности. Вряд ли можно считать, что мы всегда будем ее придерживаться или же впадем в варварство, отказавшись от нее. Напротив, утверждает Хюбнер, «у нас есть все основания думать, что все распространяющиеся пароксизмы научно-технической деятельности вкупе со связанными с ними идеями прогресса могут заключать в себе нечто варварское».
В целом концепцию Хюбнера можно отнести к общей традиции западной философии техники; заостренная направленность против идеи неизменной рациональности науки свидетельствует об определенном влиянии исторической школы в лице, прежде всего Т. Куна, и о близости к взглядам П. Фейерабенда.
Возникновение в западной литературе о технике 70 - 80-х годов ряда новых тенденций, воплощенных, главным образом, в так называемой аналитической философии техники. Представители которой стремятся разработать и конституировать знание о технике как комплексное, многофакторное, противопоставив его «одномерности» представлений о сущности и характере развития техники, которую они усматривают во всей предшествующей философии.
Некоторые из названных деятелей, например, Г. Рополь, выступают с требованием ценностного подхода к проблемам техники; это характерно для данного направления (хотя у нас нет полной уверенности относительно того, можно ли здесь говорить именно о направлении в философии техники, - или, скорее, говорить следует о характере, который носит деятельность ряда инженеров, представителей технической интеллигенции, цель которых - устранить ограниченность предшествующей идеалистической философии техники и одновременно преодолеть привычную узость кругозора «специалиста», способствовать прояснению смысла того, что делается, с какой целью, во имя чего и какой ценой).
Все же очевидно, что основные достижения «аналитического» направления лежат в области отдельных технических дисциплин; они связаны также с разработкой теорий технического знания, теории систем и т. п. Между тем, постулат ценностной ориентации в решении технических проблем, как уже отмечалось, в капиталистическом обществе не свободен от амбивалентности: так, Ж. Фридман, который тоже видел свою задачу в гуманизации техники и связанных с нею явлений, видимо, яснее осознавал внутреннюю драматическую противоречивость такой задачи, постоянно призывая помнить, что речь идет об обществе, где «нет ни справедливых социальных институтов, ни мудрости».
«Аналитическая» философия техники претендует на упразднение, замену предшествующей философской рефлексии о технике (и о мире, в котором она развивается) на том основании, что такая рефлексия лишена предмета, научно определимого объекта. Разумеется, предшествующая философия, придерживающаяся основных идеалистических посылок в объяснении закономерностей развития истории, общества, оказалась не в состоянии решить фундаментальные проблемы диалектики взаимодействия человека и техники, важность которых она, однако, осознавала вполне. В той мере, в какой «аналитическая» философия техники претендует на вытеснение подобной общей проблематики, ей - как и любому учению с явной или неявной позитивистской интенцией - грозит опасность пренебречь мировоззренческими аспектами проблемы, упустить из виду ее связь с широтой научного подхода к миру истории и культуры. (Это неизбежно ведет к оскудению многих смысловых ресурсов философии, которое не компенсируется комплексностью подхода к одному явлению: функционированию современной техники.)
Поэтому, касаясь настоящего периода, можно говорить о тупиках и кризисных явлениях западной философии техники, прежде всего, как философии.
Уважаемый посетитель!
Чтобы распечатать файл, скачайте его (в формате Word).
Ссылка на скачивание - внизу страницы.