Судебно-медицинская казуистика: Монография, страница 2

В заключении, данном в суде, эксперты вначале категори­чески утверждают, что ушиб затылочных долей и кровоизлияния в стволовом отделе головного мозга возникли в результате ударов кулаком в лицо, а затем дословно пишут: «Получение Пинховским повреждений, приведших его к смерти, от удара головой маловероятно». Такой ответ можно понять только так, что получение Пинховским повреждений, приведших его к смерти, от удара головой все-таки возможно, но с малой степенью вероятности. Если сопоставить оба ответа, то ока­жется, что повреждения, которые привели к смерти Пинховского, были причинены кулаком, но в то же время могли быть причинены и головой, хотя и с малой степенью вероятности. Такого рода суждения противоречат основным положениям элементарной логики.

154

В ответе экспертов на второй вопрос суда есть и другое очевидное противоречие: в первом абзаце этого ответа одно­значно говорится, что ушиб затылочных долей и стволового отдела мозга возник от ударов (I) кулаком в область лица, а в четвертом абзаце этого же ответа механизм излагается в виде альтернативы — «повреждения могли возникнуть как от одного (!) удара кулаком, так и от нескольких».

Таким образом, приведенное в заключении, данном в суде, «обоснование» механизма возникновения повреждений, нельзя признать правильным, соответствующим судебно-медицинской науке и основанным на имеющихся в данном деле объектив­ных медицинских данных.

4. В заключении, данном в суде, эксперты указали, что рацемозный ангиоматоз «в значительной степени способствовал развитию травматического базального субарахноидального кровоизлияния», а в заключении № 75/п те же эксперты ответили, что это же заболевание «могло явиться способствующим фактором в развитии субарахноидальных кровоизлияний». Иначе говоря, в суде эксперты говорили об имевшем место влиянии болезненных изменений сосудов на развитие субарахноидального кровоизлияния, причем в значительной степени, а па пред­варительном следствии — лишь допускали такую возможность. Между тем никаких дополнительных' исследований в период между этими экспертизами они не проводили.

Ответ экспертов в суде о том, что между упомянутыми за­ключениями в атом части (влияние ангиоматоза на развитие базального субарахноидального кровоизлияния) нет противоре­чий, весьма примечателен и может быть расценен либо как неумение, либо как нежелание признать совершенно очевидное противоречие. Данное экспертами «обоснование» отсутствия противоречий лишний раз убеждает в этом.

Во-первых, эксперты ссылаются на то, что имевшееся у Пинховского заболевание {ангиоматоз) никак его не беспокоило при жизни. Такой «аргумент» игнорирует целый раздел судеб­ной медицины, который касается скоропостижной смерти. Такая смерть наступает неожиданно, среди кажущегося здоровья, от скрыто протекающего заболевания. Следовательно, если за­болевание не проявилось и не беспокоило человека при жизни, это не значит, что оно не могло быть причиной его смерти.

Во-вторых, нельзя согласиться с тем. что «способствующий фактор и значительная степень —одно и то же», хотя бы потому, что «значительная степень» —это лишь частная количественная характеристика фактора.

Однако главный недостаток этого ответа заключается в сле­дующем: эксперты не поняли или не захотели понять, о чем их спрашивают. Ведь суд интересовало, видит ли эксперт про­тиворечие между «способствовал» (заключение в суде) и «мог

155

способствовать» (заключение № 75/п). Ответа на этот вопрос в протоколе судебного заседания нет. Между тем здесь может быть только один ответ: да, различие существует, причем такое же, как между диалектическими категориями «возмож­ности» и «действительности».

Неполноценность проведенных экспертных исследований ог­раничила возможность категорических суждений о причине и генезе смерти Пинховского. По имеющимся данным можно лишь констатировать, что у Пинховского имелись:

—  обширное   субарахноидальное   кровоизлияние, локализирующееся   преимущественно на базальной поверхности  голов­ного   мозга,   с   проникновением   крови  в  желудочки  головного мозга;

—  заболевание сосудов мягких оболочек головного мозга —
рацемозный ангиоматоз;

-  алкогольная интоксикация;

-  кровоизлияние в  мягкие ткани  правой  височно-теменной
области, ссадины верхнего века, левой половины лба и темен­
ной области, ушибленная рапа со стороны слизистой оболочки
правой половины нижней губы;

-  явлении общего расстройства  мозгового кровообращения
в виде однотипных  изменений  в  различных  отделах  головного
мозга, разрыхления стенок сосудов, пропитывания их рыхлыми
белковыми   массами,   периваскулярных   кровоизлиянии,   полнокровия   сосудов  мозга,   периваскулярного   и   перицеллюлярного отека.

Не поддаются объективной оценке «поля» деструкции ве­щества мозга со скоплением «масс» свободно лежащих эритро­цитов с немногочисленными лейкоцитами из-за неизвестной ло­кализации этих «полей» (затылочная доля или мозжечок), их площади и расположения по отношению к коре мозга.

Можно утверждать, что смерть Пинховского наступила от обширного базального субарахноидального кровоизлияния с про­никновением крови в желудочки головного мозга.

Судя по приведенным материалам, кровоизлиянию пред­шествовала травма головы, выразившаяся в поверхностных повреждениях мягких тканей лица и покровов черепа. В то же время погибший находился в состоянии алкогольной интокси­кации, что создавало предпосылки для развития и более быст­рою распространения кровоизлияния. Наряду с этим у Пинхов­ского длительно существовала сосудистая неполноценность в виде рацемозного ангиоматоза сосудов мягких тканей голов­ного мозга.

Рацемозный ангиоматоз у Пинховского сформировался за­долго до конфликтной ситуации и, хотя не проявлялся ника­кими внешними симптомами, но создавал постоянную угрозу возникновения внутричерепного кровоизлияния. Эта угроза

156

могла реализоваться под провоцирующим влиянием самых раз­нообразных неблагоприятных условий; физического перенапря­жения, эмоционального возбуждения, алкогольной интоксика­ции, легкой травмы головы, острых инфекционных заболеваний и т. п.