Проблемы приватизации общественной собственности в странах формирующейся рыночной экономики, страница 4

Напротив, в странах с переходной экономикой причинность самых активных приватизационных компаний вынуждается общими социально-экономическими трудностями, которые на постсоветском пространстве углублялись острейшими политическими проблемами, демонстрируя в целом явную противоположность развитым гражданским обществам. Причина самых активных приватизационных компаний в странах с переходной экономикой в общих социально-экономических трудностях, которые на постсоветском пространстве усугублялись острейшими политическими проблемами. Зачастую непосредственными побудительными мотивами становились кризисные обострения противоречий переживаемых моделями форсированной или «догоняющей» модернизации в последние годы существования СССР, близостью тупиков на ряде направлений либо резкими ухудшениями на других. Приватизации входили в пакет антикризисных мероприятий (стабилизации, либерализации, структурных реформ, чье содержание комплектовалось при активном зарубежном участии (в основном внешних источников финансирования), испытывая сильное воздействие доктрин международных учреждений, прежде всего МВФ и МБРР.

Водораздел между двумя главными способами взаимодействия политической власти и экономики представляется основательным, для выделения из многообразных  приватизационных процессов особых «переходных», т.е. характерных для стран с переходной экономикой. Определения переходности согласно транзитологии (особого синтетического направления политико- и социально-экономических исследований) не только весьма разнообразны, но зачастую дискуссионны. Подходящим представляется определение переходной экономики принятое А.В Кузнецовым[3] и еще рядом исследователей, которые под переходными процессами подразумевали любые нециклические переломы (системные или шоковые), которые порождают разрывы многих (или даже большинства) основополагающих закономерностей общественного воспроизводства и вызывают радикальные институциональные преобразования. Экстремальные проявления переходности, практически только в России.

2.2. Закономерности «революционной смены отношений собственности.

Концепцию затяжного «институционального вакуума» развивает и дополняет парадигма «экономических закономерностей революционного процесса». В современной России после рубежа 80-90-х годов некоторые исследователи выделяют «революционный характер» преобразований, который, по их мнению, имеет «не политическое, а методологическое значение». Опираясь на сопоставления исторического опыта революций, они утверждают, что такой «характер перемен предопределяет не только глубину и радикальность, но и наличие некоторых специфических закономерностей трансформации… социально-политических и экономических событий в эпоху революции»[4].

К основным признакам революций как способов  социально-экономических преобразований относятся:

1)  «системный характер… глубина и радикальность», неразрывная связь с принципиальными «изменениями в отношениях собственности, не говоря уже о глобальном обновлении социально-политической структуры общества». Данный признак необходим, но отнюдь не достаточен, поскольку «системные результаты достижимы и без революций: «сильное правительство может осуществлять глубокие радикальные преобразования, имеющие в перспективе… революционные последствия», оставаясь реформами или «революциями сверху» (типа реставрации Мэйдза в Японии, реформ Бисмарка в Германии, а также системных изменений в этих странах после Второй мировой войны);

2)  обусловленность революционных трансформаций «внутренними кризисными процессами» в странах, их переживающих, невозможность навязать их извне;

3)  «слабое государство. Революция, - по утверждению авторов концепции, - характеризуется отсутствием сильной политической власти, способной контролировать ход системных преобразований. Именно слабая власть предопределяет нарастание в революционном обществе стихийности осуществления социально-экономических преобразований. Именно кризис и последующий распад государственной власти делает практически неизбежной трансформацию общества по революционному (а не реформистскому) типу. Радикализм революционной ломки набирает силу и приобретает стихийный характер тогда, когда власть оказывается неспособной контролировать и направлять развитие событий».