Спонтанные процессы продолжались и после принятия первого российского приватизационного акта – закона «О приватизации государственных и муниципальных предприятий в РСФСР» (от 3 июля 1991 г.), который не вводил механизмов, но предполагал переход к программируемым мероприятиям в этой области; и даже после официального развертывания этих мероприятий «Основными положениями программы приватизации государственных и муниципальных предприятий в Российской Федерации на 1992 г.» с 1 января того года. «Положения» запрещали, например, заключать новые договора об аренде с выкупом, но по экспертным оценкам около половины подобных документов были фальсифицированы, т.е. оформлены более ранними сроками, продолжая создавать массу правовых коллизий при попытках акционирования арендованных но не выкупленных предприятий. Хотя масштабы спонтанной приватизации вряд ли можно оценить количественно, косвенно о ее интенсификации свидетельствовало резкое ускорение роста численности новых хозяйственных структур в России, которых на 01.01.1992 г. насчитывалось 77 246 (сопоставимо с числом государственных предприятий на самостоятельном балансе 139 904 на 01.04.1992 г.), причем 95,8% было основано за восемь месяцев с 01.05.1991 г.[10]
Официальная приватизация в России, начавшись с 01.01.1992 г. получила утверждение высшим законодательным органом спустя почти полгода 11.06.1992 г. в итоговом варианте первой Государственной программы приватизации государственных и муниципальных предприятий в РФ на 1992 г. Документ стал компромиссом разных моделей: двух принципиально различных «финансовых» («платного» выкупа объектов и безвозмездного представления титулов собственности – ваучеров всему населению, а также льгот трудовым коллективам) и двух – дифференцировавших претендентов на собственность (с одной стороны – наделенных общими равными полномочиями в данной сфере, а с другой – получателей специфических льгот, положенных работникам конкретных предприятий при разделе части их активов). Программа соединила во многом абстрактные и противоречивые цели.
К приоритетным целям относились: социально ориентированная рыночная экономика на основе формирования частных собственников, повышение эффективности деятельности предприятий, развитие социальной инфраструктуры за счет доходов от приватизации, содействие финансовой стабилизации, создание условий для конкуренции и демонополизации, привлечение иностранных инвестиций. Однако вскоре конкретные исполнители программы – особенно Государственный комитет РФ по управлению государственным имуществом (ГКИ с общими организационно-административными функциями) и вначале гораздо менее активный Российский фонд федерального имущества(РФФИ с функциями распорядителя и организатора продаж) – выявили реальный и почти единственный приоритет – «старт» и ускорение массовой приватизации.
Характерно, что во всех принятых программах важнейший комплекс мер, которые в мировой практике объединены понятием реструктурирования предприятий, как правило, предшествуя либо сопутствуя приватизации, был представлен явно недостаточно лишь двумя областями: во-первых, (относительно полнее) правовой, включая корпоратизацию и коммерциализацию; во-вторых (гораздо менее определенными), косвенными мерами по демонополизации. Первая программа фактически полностью проигнорировала финансовое (проблемы долгов), операционное (управления) и физическое (капиталовложений, главным образом производственных) реструктурирование. Развитая рыночная среда способна в принципе оптимально ориентировать экономических агентов в трех последних областях по основным параметрам деятельности, возможно более целесообразной, уже силами новых собственников. Однако кризисная острота проблем, особенно долговых, на начальных этапах приватизации резко обесценивала ее объекты, отталкивая потенциально эффективных инвесторов.
Уважаемый посетитель!
Чтобы распечатать файл, скачайте его (в формате Word).
Ссылка на скачивание - внизу страницы.