Февральский кризис 1948 г. в Чехословакии, страница 7

Если верить мемуарам генерала НКВД П.А. Судоплатова, то Москва была весьма заинтересована решить проблему власти в Чехословакии и покончить с коалиционным правительством, не доводя дело до выборов в парламент, назначенньк на весну 1948 г. Уроки Франции и Италии были учтены советским руководством. Вспоминая события 1948 г., Судоплатов писал: «В 1948 г., накануне перехода власти от Эдварда Бенеша к Клементу Готвальду, Молотов вызвал меня в свой кремлевский кабинет и приказал ехать в Прагу и, организовав тайную встречу с Бенешем, предложить ему с достоинством покинуть пост, передав власть Готвальду, лидеру компартии Чехословакии.... В противном случае мне предписывалось сказать ему, что мы найдем способ организовать утечку слухов об обстоятельствах его бегства из страны и оказанной ему финансовой помощи для этого, тайном соглашении о сотрудничестве чешской и советской разведок, подписанном в 1935 г. в Москве, секретном договоре о передаче нам Карпатской Украины и об участии самого Бенеша в подготовке политического переворота в 1938 г. и покушения на премьер-министра Югославии... Мы (Судоплатов и бывший резидент советской разведки в Праге Зубов. - Г.М.) приехали в Прагу поездом в январе 1948 г. ...Наша бригада специального назначения - 400 человек переодетых в штатское, - уже была в Праге. Эту группу скрытно переправили для поддержки и защиты Готвальда». По словам Судоплатова, Зубову удалось на 15 мин. встретиться с Бенешем в его резиденции и сообщить ему, что «в стране произойдут кардинальные перемены независимо от того, сохранится ли нынешнее руководство или нет, но, по его мнению, Бенеш был единственным, кто мог бы обеспечить плавную и бескровную передачу власти».

Однако чешский историк Я. Валента высказывает большие сомнения в достоверности сведений, приведенных Судоплатовым. В частности, он считает, что встреча Бенеша и Зубова вряд ли могла состояться, поскольку за январь 1948 г. в канцелярии президента не было зафиксировано ни одного посетителя с русской фамилией. Все прочие посетители идентифицированы. Можно разделять или не разделять критическое отношение Валенты к книге Судоплатова, но ведь такие опытные разведчики, как Судоплатов и Зубов, наверняка, могли найти свои каналы для организации тайной встречи с Бенешем, минуя канцелярию президента.

Материалы российских архивов свидетельствуют, что к середине февраля 1948 г. использование непарламентских методов в борьбе за власть стало осознаваться руководством КПЧ как реальная необходимость. В подтверждение этого вывода приведем информацию временного поверенного в делах СССР в Чехословакии М.Ф. Бодрова от 17 февраля. На основании беседы с Готвальдом Бодров сообщил в Москву, что правые партии при поддержке социал-демократов сумели изолировать коммунистов в правительстве и провести против них несколько решений. Принятие намеченных коммунистами законов и новой Конституции в создавшейся ситуации нереально. Как подчеркнул Бодров, Готвальд, анализируя создавшееся положение, не исключил и такой шаг со стороны правых партий при поддержке Э. Бенеша, как выражение недоверия существующему правительству с целью формирования нового кабинета. При таком развитии событий, подчеркнул Готвальд, коммунисты «тоже пойдут на крайнюю меру, то есть при помощи имеющихся у коммунистов министерства внутренних дел и большинства армии силой возьмут полностью всю власть в стране и окончательно расправятся с реакцией». Важное место в плане Готвальда занимали подготовка и проведение 22 февраля общегосударственной конференции заводских советов, на которой «будут выработаны и приняты требования рабочих к правительству. Вслед за ней планируется созыв конференции крестьян».

Из вышеизложенного очевидно, что Москва получала разнообразную и своевременную информацию о событиях в стране. Однако характер информации вызывал большую обеспокоенность советского руководства. Это обстоятельство, а также стремление Москвы контролировать ситуацию объясняют прибытие в Прагу 19 февраля 1948 г. заместителя министра иностранных дел СССР, бывшего посла в Чехословакии В.А. Зорина. Приезд в страну дипломата столь высокого ранга в переломный момент свидетельствовал об особом значении, придававшемся миссии Зорина в Москве.