Февральский кризис 1948 г. в Чехословакии, страница 5

Причины сложившегося положения тщательно анализировались советскими дипслужбами. Так, в конце 1947 г. в Москву из посольства СССР в Праге ушла подробная информация о внутриполитической ситуации в стране, содержавшая критику действий КПЧ. Сообщалось, что «правые партии держат коммунистов под постоянным страхом изоляции, сговора между собой против коммунистов... В свою очередь, коммунисты, боясь остаться изолированными, не в меру иногда идут на уступки правым партиям». В качестве примера недостаточной последовательности и излишней уступчивости коммунистов партнерам по Национальному фронту назывались неудачные попытки провести в жизнь новый закон о школах, чистку государственного аппарата и армии. «Вопросы были поставлены, коммунисты добились решения, а практически, упорно, и так, как это требовалось по существу, не сделали, ибо реакционные элементы подняли шум о том, что коммунисты разрушают госаппарат и т.д., и коммунисты уступили», - подчеркивалось в документе. С точки зрения советских политиков, взявших курс на форсированное продвижение коммунистов к монополии власти, оценка действий руководства КПЧ, данная дипслужбами, была правильной. Ведь чехословацкие коммунистические лидеры не смогли добиться того, что ожидали от них в Москве в новых условиях. Советская сторона сбрасывала со счета то обстоятельство, что коммунисты Чехословакии в своей практике должны были считаться с нормами парламентской демократии и соблюдать принципы законодательства, действовавшего в стране. Именно эту специфическую ситуацию объяснял министр внутренних дел В. Носек представительнице Славянского комитета С.А. Шмераль во время ее пребывания в Праге в декабре 1947 г. Передавая содержание беседы в докладной записке, представленной в МИД СССР, С.А. Шмераль писала: «Центральный аппарат исключительно засорен: здесь царит бюрократия - национально-социалистические и лидовы (члены Народной партии) чиновники. Министр внутренних дел Носек жаловался на то, что он не имеет возможности провести чистку в своем аппарате, так как еще в силе закон: на место уволенного нельзя взять никого. Он сказал мне, что в ближайшие дни ему удастся 273 человека из своих 700 работников перевести на пенсию, и тогда он сможет взять новых людей. ...Носек говорил со Сланским, но, как он сообщает, получил ответ: «Нельзя нарушать закон». Во многих министерствах и Пражском магистрате предполагается коммунизировать аппарат следующим образом: парторганизации предлагают убедить зав. отделами, чтобы они вступили в КПЧ».

Прогноз советского посольства относительно перспектив развития ситуации в Чехословакии в 1948 г. не был оптимистическим. В политическом отчете за 1947 г., в частности, говорилось: «В настоящее время и в 1948 г. до выборов коммунистам будет еще труднее, потому что представители социал-демократической партии еще реже будут их поддерживать и, как правило, будут выступать против... Еще труднее обстоит дело в Словакии, где коммунисты совсем в меньшинстве и где демократическая партия, по существу, руководит всеми вопросами внутренней жизни Словакии... В настоящее время все внимание всех партий сосредоточилось на предстоящих выборах... Есть все основания предполагать, что при упорной работе с массами вплоть до выборов коммунисты получат заслуженное большинство голосов на предстоящих выборах». Вместе с тем нельзя не отметить весьма существенную оговорку, содержавшуюся в отчете: «Реакционные элементы внутри страны, активно поддерживаемые представителями Запада, продолжают считать, что в Чехословакии есть все данные для того, чтобы правые партии получили большинство на предстоящих выборах и изгнали коммунистов из правительства».

Судя по документам, отдельные руководители КПЧ также испытывали опасения в исходе выборов весной 1948 г. Так, в январе 1948 г. Ю. Дюриш в письме руководству ЦК ВКП(б) допускал, что коммунистов Чехословакии может постигнуть участь их соратников во Франции и Италии, и ответственность за это будет нести Москва .