Русская литература 60-х годов XIX века

ЛИТЕРАТУРА 60-Х ГОДОВХIX века

Особенности литературного развития 60-х годов

Исторические эпохи, как и люди, отличаются своей неповтори­мой индивидуальностью. 60-е годы в русской литературе прошли под знаком решительной демократизации художественного созна­ния и напряженной идеологической борьбы, связанной с наступле­нием второго этапа освободительного движения. Качественно из­меняется в эти годы сам пафос художественного творчества: от вопроса «кто виноват?» русская литература обращается к вопросу «что делать?».

По словам Чернышевского, наша литература была возведена в достоинство общенационального дела, сюда шли наиболее жизне­способные силы русского общества. В сознании читателя и демо­кратического критика эпохи 60-х годов литература была не столько изящной словесностью, сколько фундаментом и основой духов­ного бытия нации. Литература—не игра, не забава, не развле­чение; русский писатель относился к своему творчеству по-особо­му: оно было для него не профессией, а служением. «Учебником жизни» назвал Чернышевский литературу в диссертации «Эстети­ческие отношения искусства к действительности», а Лев Толстой впоследствии удивлялся, что эти слова принадлежат не ему, а его идейному антагонисту.

Художественное освоение жизни в русской классической лите­ратуре никогда не было отвлеченно-теоретическим или сугубо эстетическим занятием, оно всегда преследовало живую духовно-практическую цель. «Слово воспринималось не как звук пустой, а как дело—чуть ли не столь же наивно-фетишистски, «религиозно», как и древним карельским певцом Вейнемейненом, который «де­лал пением лодку». Эту веру в чудодейственную силу слова таил в себе и Гоголь, мечтая создать такую книгу, которая сама, силой лишь высказанных в ней, единственно и неоспоримо верных мыс­лей должна была преобразовать Россию»'.

Вера в действенную, нравственно-преобразующую силу худо­жественного слова была источником духовной мощи литературы, но одновременно и причиной особого драматизма судеб русских писателей. Эту драму пережил Л. Н. Толстой, когда, усомнившись

Гачев Г. Образ в русской художественной литературе.— М., 1981.—

в практической действенности своих произведений, он заявил:

«Писать дребедени многословной вроде «Войны» я больше никогда не буду». От мучительных сомнений и метаний такого рода не был свободен и Салтыков-Щедрин. Они нашли прямое выражение в известной сказке «Приключение с Крамольниковым». Литератор Крамольников на закате дней вдруг ощутил исчезновение той «лучистой силы, которая давала ему возможность огнем своего сердца зажигать сердца других». «Все, против чего ты протесто­вал,— все это и поныне стоит в том же виде, как и до твоего про­теста. Твой труд был бесплоден». Сомнение в обновляющей мир, духовно просветляющей его силе художественного слова часто служило источником глубоких мучений и жизненных драм на тер­нистом пути русского литератора. Кто на многое посягает, с того многое и спрашивается.

Но 60-е годы в нашей литературе были годами работы. Для писателя важен был прежде всего ощутимый прямой результат от своих трудов. В стремлении к результату он не гнушался и черно­вой работы, забывал порой об эстетике, о красноречии. По мнению того же Щедрина, современный писатель по преимуществу черно­рабочий, аналитик, собиратель материала, исследователь новых, еще не освоенных литературою пластов бытия.

С усложнением общественной жизни, с нарастанием политиче­ской борьбы, с расширением арены реализма в 60-е годы произо­шла дифференциация литературного развития. В условиях новой эпохи художественный универсум Пушкина оказался неповтори­мым. На смену ему пришла более резкая специализация литера­туры по отдельным направлениям, школам и даже жанрам.

Толстой, например, вошел в литературу 60-х годов как созда­тель уникального романа-эпопеи «Война и мир», но все усилия его таланта ушли в прозу; А. Н. Островский реализовал себя лишь в драматическом творчестве; А. И. Левитов, Николай и Глеб Ус­пенские остались по преимуществу очеркистами. Сохранить пуш­кинский универсализм в какой-то мере пытался И. С. Тургенев, поэт, лирик и эпик, очеркист и романист, автор повестей, драм и стихотворений в прозе. Но при этом Тургенев вынужден был огра­ничивать свой психологический анализ, не погружаться глубоко в противоречивые и сложные характеры эпохи, прибегать к эскиз­ности, создавать художественные образы, сотканные, по словам Щедрина, «из света и воздуха». Тургеневский реализм при всей его поэтической одухотворенности лишен изобразительной мощи Толстого или трагедийного накала Достоевского.

В свою очередь Толстой, Тургенев, Достоевский, Щедрин яви­лись в границах своей эпохи такими талантами, масштабы кото­рых оказались не по плечу многим их современникам. «Мысль се­мейная» в творчестве С. Т. Аксакова («Семейная хроника», 1856;