О регионализации. Процесс регионализации

Щедровицкий П.Г.

19.7.89 г., Байкальск

О регионализации

П.Г.: Тема эта очень сложная. Она требует для своего обсуждения восстановления самых разных контекстов, слоев, понятий, различений. Поэтому первый проход я сделаю в историческом плане. И попытаюсь зафиксировать те аспекты региональности, которые обсуждались в ММК и на играх: что такое "регион"? что такое процесс регионализации? что такое региональная проблема? Опять же в разных поворотах. Поэтому это будет что-то вроде воспоминаний с помечанием основных узлов обсуждения.

Я специально перебирал материалы и пришел к выводу: до 1984 года региональная проблематика в ММК не обсуждалась. Поэтому эта проблематика, в отличие от многих других линий, достаточно новая; и это хорошо, т.к. есть шанс с этим разобраться. Какие линии, которые я хотел бы выделить в качестве веточек, стимулировавших обращение к региональной тематике?

Первая линия – это линия, связанная с втягиванием в 1984 году в орбиту ММК экономических географов, геологов и инженерных изыскателей. Эти люди держали свое особое профессиональное содержание, и это содержание начинает обсуждаться в кружке.

Вторая линия – это изменение угла понимания и рефлексии игр и игровых действий. Переломной в этом отношении была игра 43, проведенная ГП в Набережных Челнах. На этой игре мы впервые столкнулись с тем, что у игроков отсутствовали напрочь какие бы то ни было мыслительные и деятельностные основания. Это был совершенно новый феномен, который и был зафиксирован. В результате был сформулирован тезис (который не получил пока должного внимания), что необходимо работать совсем с другой материей и необходимо строить совершенно другую технику, которая была названа проблематизацией жизнедеятельностных оснований.

Попов С.В.: Само по себе втягивание экономических географов и геологов не приводило к появлению тематики регионализации.

П.Г.: Не приводило, конечно.

С.В.: При проектировании игр региональность возникла при подготовке Ульяновской игры, которая впервые предусматривала заказ на развитие области.

П.Г.: Мне важно подчеркнуть, что игра 43 обозначила некое пустое место. И туда надо было вводить какие-то новые представления. Это не значит, что вводить нужно было обязательно региональность. Но место такое было обозначено, и мыслительных средств для его заполнения не было.

С.В.: Тогда неясно, где кончается предыстория, и начинается история регионализации. Интересен факт, где собрались разные линии, и появилась одна общая история. А все то, что ты говоришь, это ее предпосылки. И они безразличны к теме регионализации.

П.Г.: Вопрос о том, где кончается предыстория и начинается история, никогда еще не был решен.

С.В.: Просто понимать трудно без этого. Но точка эта должна быть поставлена, хотя бы просто для организации понимания. Пусть она даже не будет поставлена правильно.

П.Г.: Кроме того, примерно с 1984 года, была совершенно по-новому поставлена проблематика программирования. И здесь ключевыми также были игры 35-36 в Институте нефти и газа им. Губкина по программированию научных исследований. До этого примерно половина из трех десятков игр были проведены на отработку разных аспектов метода программирования. А после 84 года начался период критики этого сложившегося метода. И это делалось, прежде всего, за счет соотнесения логических и онтологических компонент самого метода. Где-то около 84 г. был проделан цикл работ по определению роли онтологии и онтологических картин в методе программирования. И в этих разработках утверждалось, что помимо своей формальной части (а формальная часть, как известно, состоит в переходе от анализа ситуации к целеобразованию, дальше - к схематизации, а дальше к тематизации, проблемам и проблематизации), метод программирования теснейшим образом связывался со сменой объекта, или онтологической картины.

Грубо говоря, нельзя было перейти от анализа ситуации к целеобразованию, или от целей одного уровня к целям другого уровня (более дробным или наоборот, более масштабным), не осуществив смены онтологической картины. И возник (в качестве рефлексивного) вопрос: какую же роль в методе программирования играют онтологические картины?

А дальше возникали другие вопросы: какие объекты, или единицы, могут становится предметами программной работы? И какая онтологическая работа должна быть предпослана до реализации программирования? При этом действовал тезис, что игра – это форма реализации программного подхода, что программируется за счет игры развитие тех или иных сфер деятельности: или институтов, или еще чего-то. Но теперь понадобились онтологические прорывы по целому ряду направлений. Ибо на игре 35-36 мы столкнулись с одной простой вещью: программировать НИР в области нефти и газа мы не можем. Сказать, что программировать надо, мы можем, а программировать не можем: у нас нет онтологической картины ни научных исследований как развернутой картины того объекта, который должен программироваться, ни тех объектов, которые становились объектами научных исследований. А что у Института нефти и газа является объектами научных исследований? Залежи, разломы, всякие различные деятельностные системы, дальше – деятельностно-природные системы, процессы освоения и т.д.