Философия как уникальный феномен культуры, страница 12

пгкола экзистенциализма. Религиозное сознание объявило своей единственно верной философией неотомизм.

Отношение к философии, интерпретация ее предмета и все­го проблемного поля, а также общественной значимости и соци­альных функций философии у каждого из этих лидирующих направлений были и остались своими, во многом совершенно различными и даже диаметрально противоположными. Различна также и сила их интеллектуального влияния в обществе в це­лом в экономике, политике, в среде властных структур. Но есть общее, объединяющее их и имеющее очень существенный ха­рактер. Это общее - есть навязанное позитивизмом признание в качестве исходного принципа абсолютной противоположнос­ти философии и науки. Этот принцип в методологическом пла­не объединил все основные западные философские течения, стал их важнейшей точкой согласия.

Как это могло произойти?

Прежде всего это объясняется совокупностью целого ряда новых исторических обстоятельств, о которых уже упоминалось раньше. Они объективно порождали лавину разнообразных фи­лософских позиций, школ, концепций. Вовлеченная в активно насаждаемую в западной культуре атмосферу ничем не ограни­ченного плюрализма, философия в XX веке предстала перед растерянным взором личности в качестве разношерстного мно­голикого аморфного образования с бесконечным количеством «измов». Реализм, натурализм, структурализм, феноменализм, персонализм, прагматизм и т. д. и т. п. Оживились и отвергнутые ранее одиозные реакционные философские теории. В этих сво­еобразных условиях позитивистский тип философствования за­явил о себе как о единственно научной, «позитивной», содержа­тельной и практически эффективной философии. Он выступил от имени науки, научного мышления научного подхода, что пер­воначально не могло не импонировать многим. Напомним, что такой тип мировосприятия был представлен в культуре XX века не какой-то одной, а весьма многочисленными школами и кон­цепциями, хотя для нас здесь это не столь важно. В нашем аспекте рассмотрения основное заключается в том, что позитивизм как тип мироощущения, мирообъяснения предпринял масштабную попытку переосмыслить все содержание философии и упорядо-

45

чить его по канонам и образцам естественнонаучного (математи­ческого) знания под влиянием прежде всего мощных импульсов научно-технической революции. Это было выражением сильно­го стремления значительной части западной интеллигенции, отвергая и Гегеля, и Канта, и Маркса, «подключить» философию к общим процессам развития точного знания, которое восприни­малось как инструмент разрешения всех без исключения эконо­мических, социально-политических и духовных проблем.

Первоначально устами позитивистски ориентированных ученых (Б. Рассел) было высказано суждение о том, что «логика является наиболее фундаментальной частью философии». Позже оно трансформировалось в безапелляционное заявление - «логи­ка есть сущность философии».

С течением времени в рамках позитивистского стиля мышле­ния была развернута другая, но также деформирующая интерпре­тация философии, а именно: философия стала рассматриваться не как теория универсального уровня знания, а только как дея­тельность по анализу (обыденного и научного) языка.

Все классические философские проблемы как не представля­ющие конкретно-научного знания, были объявлены псевдопроб­лемами. Отсюда далее следовал вывод, что философия и наука принципиально различны, что каждая из них требует различного, «иного» (К. Ясперс) мышления, что философия и наука это несов­местимые и несопоставимые области знания. Именно этот тезис о том, что философия является якобы вненаучным, внетеорети" ческим способом духовного освоения мира, и был принят затем практически всеми основными философскими школами, течени­ями, направлениями Запада, и, в частности, иррационально-ант­ропологическим (экзистенциализм - К. Ясперс, Г. Марсель, А. Камю, Ж. П. Сартр, М. Хайдеггер) и религиозным (неотомизм - Ж. Маритен, И. Лотц, Р. Стейнберген, И. Бохеньский).

Такая методологическая установка оказала огромное влия­ние на всю духовную жизнь Европы, да и не только ее. Полный разрыв между философией и наукой был не только громогласно декларирован. Философия и наука были названы принципи­ально различными явлениями культуры. Духовное пространст­во заполнилось потоком публикаций, на все лады отстаивающих необходимость и практическую полезность дихотомии науки и

46