Социологическое мышление и мнение, страница 7

Вопрос о соотношении мнения и знания был, и это сегодня хорошо известно, поставлен ещё древнегреческим философом Платоном. Философ не отрицал значимость мнения, но считал, что оно не является знанием. Докса или мнение, по его утверждению, может приводить и приводит к ошибкам в том, что касается истинности суждений. Даже «Правильное, но не подкреплённое объяснением мнение, - писал он, - нельзя назвать знанием… Если нет объяснения, какое же это знание?» Знание для Платона ценнее даже правильного мнения. Он считает, что мнение занимает место между знанием и незнанием. Точнее, - мнение нельзя отнести ни к знанию, ни к незнанию. И это, по всей видимости, верно. И, кстати, до сих пор это понимание мнения определяет существующие точки зрения по вопросу, как соотносятся между собой мнение и знание.

Представляется, что в мнении может быть знание, то есть мнение может быть верным, но опять же только, - только может быть, чего мы не можем знать пока не установим это тем или иным путём. Это, - с одной стороны. С другой стороны, - оно не может считаться знанием, даже если оно верное, пока не будет установлено, что оно, мнение, как форма сознания, адекватна тому предмету, который в нём отражается. Тем более, что оно, мнение, к тому же ещё может быть и не верным. Так, Парменид, например, вообще считал, что мнение это призрачное представление.

А если и можно doxu трактовать как знание, то только, я бы так сказал, как «мнимое» знание. Мнение – это, верно кто-то сказал, «ненадёжное», «допускающее ложьзнание», то есть «знание, которое может быть и неверным». Однако, наверное, знание — это нонсенс, оксюморон. Иногда мнение ещё в большей мере трактуется как то, что противоположно знанию. Оно, может и это конечно, чересчур резко ограничивается двумя областями: одна из них – область веры, другая – догадки.

Имеют место и более мягкие характеристики мнения. Мнение, в отличие от веры, знания, не даёт полного и точного описания объекта, оно возникает в условиях неопределённой гносеологической ситуации. Оно рассматривается иногда как своего рода ступень изученности, познанности объекта познания. П. Бурдьё, например, называет мнение «первичным знанием» о мире. В некоторых, однако далеко не во всех случаях, действительно, мнение может квалифицироваться как ступень познания. Это можно было бы, действительно, экстраполировать на науку (я имею ввиду мнение в науке). Дело в том, что, как некоторые правильно считают, мнение — это точка зрения, которой придерживаются отдельные люди (учёные) и которую они выражают в виде гипотезы.

Если мы будем складывать (суммировать) истины, истинные знания, получим тоже самое – истинное знание, разве что в большем объёме, а может получим даже больше чем простая сумма слагаемых знаний (эффект синергии), а если мы будем складывать, суммировать мнения, а я уже говорил о том, что мнения это мнения индивидов (его субъектами являются только индивиды), то получим  уже нечто иное – нечто среднее, как средняя температура по больнице. Поэтому общественное мнение это некий конгламерат, нечто усреднённое, тогда как знания никакой усреднённостью не характеризуются: нельзя сказать, что вода это в среднем две молекулы водорода и одна молекула кислорода O).

Конечно, видимо не следует быть чрезмерным негативистом по отношению к общественному мнению, тем более, что нас интересует здесь не  общественное мнение как таковое, а отличие социологического мышления как мышления, основанного на науке, пускай и специфической, не такой точной, как, скажем, физика, от мышления доксического, мышлении, основанного на мнении, даже если это мнение общественное, суммированное из индивидуальных мнений. Общественное мнение, видимо, всё же есть, раз его так активно некоторые социологи, да и не социологи, изучают; правительства хотят ведать, каковы настроения, отношения масс к их политике – хотя бы в целом; политики стремятся, кстати, не только к тому, чтобы знать каково оно это самое мнение граждан, но пытаются, и, между прочим, не всегда безуспешно воздействовать на него, корректируя его, формируя его таким образом, чтобы оно одобряло (поддерживало), относилось положительно к проводимой ими политике.