Теперь по поводу наших наболевших проблем по ПРО и СНВ. Несмотря на разноголосицу и даже противоречия в заявлениях нынешних американских лидеров, можно делать вывод о том, что, поскольку деньги, по существу, если не выданы, то запланированы, процесс разработки, испытания с последующим развертыванием ПРО принимает необратимый характер. Любые наши шаги могут повлиять в определенной мере только на сроки и на тактику юридического оформления этого процесса. Неопределенность в архитектуре стратегической ПРО существует только в последовательности того, какие эшелоны они будут развертывать: серединный, перехват на восходящем участке траектории или на конечном участке траектории. Здесь нет больших загадок, потому что мы знаем технологическое состояние и этапы испытаний этих вооружений. Есть, например, практически испытанная система, которая обладает значительным стратегическим потенциалом. Для того чтобы этот потенциал можно было использовать, необходимо просто провести испытания по оперативно-тактическим и стратегическим ракетам. Никаких проблем нет. Это первое.
Второе. То, что стратегическое наземное ПРО с ракетами-перехватчиками находится не в лучшей стадии, это известно. Я думаю, что последнее испытание было сделано специально для Генуи и специально для поддержки линии на выделение средств. Я хорошо знаю головную фирму, знаю, что там много людей, теснейшим образом связанных с политикой. То, что они могут до предела упростить условия испытания и сделать это испытание успешным, — я практически уверен в этом. Они так и делают.
В начальном состоянии находится система перехвата на активных участках траектории. Здесь много проблем, информационных прежде всего. Это, скорее всего, морские средства, авиационные средства.
Я думаю, что американцы будут на самых последних этапах говорить о космической ПРО, о завершении отработки и проведении натурных испытаний с перехватчиками “Бриллиант пеблс” (“Бриллиан-товые камешки”). Это слишком много будет сразу и даже для них тяжело экономически. Но вот что они обязаны будут делать — это создавать информационные системы, прежде всего низковысотную и высокоорбитальную. Это то, что находится за пределами Договора по ПРО.
Для того чтобы не была разрушена вся система стратегической стабильности в сфере военной безопасности, нужно не просто вести диалог. Что такое диалог? Можно твердить все время: никаких поправок, никаких изменений в Договоре по ПРО — это диалог тоже. Но диалог может быть и другим. Диалог, который заключается, возможно, в согласовании минимальных поправок к этому договору. Часть поправок, насколько я понимаю, может быть решена, например вопросы по размещению полигонов. Полигон на Аляске — то, что они собираются делать и на что они сейчас планируют средства. Что, здесь тоже надо стоять жестко, упереться? Тогда будет не диалог. Конструктивный диалог, я считаю, нужен прежде всего для того, чтобы ввести в определенные рамки в новом формате сокращение стратегических наступательных вооружений, потому что стратегический ядерный баланс для России является статусным фактором и от этого зависит наше особое положение в мире. Поэтому диалог должен быть конструктивным, ведущим к сохранению этого баланса.
Разумный баланс между целями внешней политики и возможностями их достижения
С.Кортунов. Уважаемые коллеги, я хотел бы сделать несколько комментариев. Во-первых, стратегическая стабильность, с моей точки зрения, — это феномен биполярного мира, который ушел в прошлое. Известно, что такие категории, как кризисная стабильность сначала были разработаны известной плеядой американских ученых еще в конце 50-х годов, потом перекочевали в оперативные планы Министерства обороны Соединенных Штатов, в частности благодаря усилиям Макнамары и других известных военных деятелей ХХ века. Совершенно правильно здесь говорилось, что в условиях уже многополярного мира, я бы даже сказал более точно — постбиполярного, ясно, что применительно к этому новому формирующемуся миру категория стратегической стабильности и весь аппарат, который ее сопровождал, не работают. Совершенно правильно здесь также говорилось и Владимиром Ираклиевичем, и Сергеем Михайловичем, и Михаилом Николаевичем о том, что понятие стратегической стабильности сейчас носит гораздо более широкий характер, включает новейшие и новые вызовы, которые также следует учитывать. Поэтому в этих условиях, например, заявление о том, что Договор по ПРО — это краеугольный камень стратегической стабильности, для моего уха звучит как некое заклинание, которое практически не отражает реального положения дел.
Уважаемый посетитель!
Чтобы распечатать файл, скачайте его (в формате Word).
Ссылка на скачивание - внизу страницы.