Вместе с этим прогрессивным, но противоречивым по своему существу стремлением соотнести результаты клинических наблюдений с теоретическими представлениями, идущими из развивающегося естествознания, крепла и другая тенденция, пытающаяся ограничить теоретические выводы только тем непосредственным опытным материалом, который поставляла клиника и эксперимент в сфере самой медицинской науки. В этой тенденции, несмотря на то, что на практике это большей частью сводилось к узкому эмпиризму, также имели место свои положительные стороны. Нельзя забывать о том, что научное знание в соседних с медициной областях естествознания шло извилистыми путями поисков, ошибок, догадок и открытий, в связи с чем в медицину механически переносились не только результаты серьезных научных открытий, но и умозрительные построения, механистические воззрения, отталкивающие клиницистов и экспериментаторов. Характеризуя, например, деятельность видного французского физиолога Франсуа Мажанди, Л.Н. Карлик пишет, что эмпиризм Мажанди, являясь «своего рода инстиктивной реакцией против конструктирования связей и их внесения в факты…», был «в какой-то мере и прогрессивным, так как он противопоставлялся широко распространенным тогда в физиологии чисто умозрительным заключениям».
Важнейшие шаги на пути превращения древнего искусства врачевания в подлинную науку были сделаны в XIX столетии в связи с возникновением экспериментальной физиологии и эволюционной теории Дарвина. Без идеи о решающей роли среды, определяющей эволюцию организма, невозможно понять сущность болезни и здоровья; с этого времени медицина нашла кроме эмпирического наблюдения прочную опору в научной биологии и ее отдельных ветвях. Развитие физиологии, в частности, обусловило научное оформление того важнейшего аспекта медицины, который связан с выяснением механизмов заболевания и выздоровления. В настоящее время уже невозможно сказать, что врачи действуют вслепую, как это было в прошлом. Напротив, современная медицина располагает глубокими представлениями о сущности обменных процессов в организме, о роли нервных, эндокринных и других механизмов регуляции постоянно меняющегося, динамически устойчивого соотношения организма со средой, о субординации этих механизмов, их зависимости от внешних специфических и неспецифических воздействий и т.д. (№4).
3.2 Медицина на современном этапе
К настоящему времени медицина представляет собой сложный комплекс научных знаний, в свою очередь опирающийся на разветвленную систему научных представлений о живой и неживой природе, о человеке как биологическом и социальном существе, о человеческом обществе. Только в этой единой системе человеческого знания может быть понято место медицины, ее специфика и взаимосвязь с остальными отраслями науки и практики.
Органическое переплетение медицины как комплекса знаний с целой совокупностью естественных, а затем и общественных наук обусловило собой трудности в вычленении специфики предмета ее изучения и в определении ее места среди других наук. В современной литературе по вопросу об определении места медицины в ряду других наук нет единой точки зрения. Одни, например И.В.Давыдовский, считают, что медицина является биологической наукой; другие, например И.В.Царегородцев, настаивают на том, что медицина находится на стыке между естественными и общественными науками; третьи, например О.Я.Острый, видят специфику патологической физиологии в том, что она «перерастает рамки биологической медицины, становясь одновременно в разряд социальных дисциплин». Все эти разногласия не случайны, они обусловлены сложным характером взаимоотношений медицины с остальными науками, стремлением учесть значение не только общебиологической основы заболеваний, но и социальных факторов. Положение осложняется еще и тем, что медицина до сих пор не имеет признанной всеми общей теории. Недостатка в попытках создания общей теории медицины нет и сейчас: кортико-висцеральная, молекулярная теория патологии, теория «Стресс» Селье, психосоматическая и ряд других теорий в той или другой степени претендовали и претендуют на роль объединяющих концепций. Однако, как указывают сами создатели подобного рода теорий, единства мнений в этой области до сих пор не существует. «Медицина пока еще не имеет теории…, - писал выдающийся русский ученый академик А.Д.Сперанский. – Движение научной медицинской мысли шло… не самостоятельно. Оно зависело от движения биологии вообще. Медицина строила свои взгляды, применяясь к тому, что было добыто в соседних областях». Еще более пессимистически высказывался видный канадский ученый Ганс Селье: «Попытки создать единую теорию всегда делались врачами с момента зарождения медицины…. Однако ни одна из этих попыток не была полностью успешной, и я склонен сомневаться даже в теоретической возможности создания когда-либо действительно унифицированной концепции медицины».
Уважаемый посетитель!
Чтобы распечатать файл, скачайте его (в формате Word).
Ссылка на скачивание - внизу страницы.