Более полный и смелый ответ общественного здоровья будет настаивать на здоровье и безопасности женщин в секс индустрии, в тоже время, как он ищет пути уничтожения секс индустрии. Большинство ВИЧ/СПИД программ, вплетенные в контекст секс индустрии, были сконцентрированы на модификации женского поведения, нежели чем на изменении мужского поведения. Эти компании не поощряли мужчин ставить под сомнение свое сексуальное отношение и практику, и не сделали почти ничего, чтобы избавиться от контроля сутенеров женщин, и оставили нетронутым покупку и продажу женских тел на рынке. Когда сторонники безопасного секса для женщин в проституции будут готовы противостоять секс индустрии, как они готовы противостоять фармацевтической индустрии и другим организациям, это будет значительный шаг вперед (Хайнес и Рэймонд, 2002).
Те, кто выступает за легализацию проституции и декриминализацию секс индустрии, заверяют, что нормализация проституции как работу ограничит мужское насилие над женщинами в проституции и уменьшит число покупателей, контролируя и регулируя индустрию. На самом деле, легальное узаконивание проституции дает большему числу покупателей того, чего они хотят, и дает большему числу мужчин разрешение осуществлять проституцию женщин и детей. Если проституция – это что-то, что осуществляется над женщинами, как закреплено термином проституированные женщины, тогда это покупатели, которые, говоря точнее, практикуют проституцию.
Прогрессивный ответ секс индустрии и ее рекламе проституции должны быть за пределами спроса на проституцию – точно то, за что лоббирует секс индустрия. Легальное одобрение проституции пропагандирует модель мужской сексуальности, которая основана на сексуальной эксплуатации женщин. Эта модель поддерживает двойной стандарт для женщин и мужчин.
Признание проституции как работы только может дать большему числу покупателей чего они хотят, увеличивая настоящий экспансионизм секс индустрии, предоставляя ему стабильную рыночную среду, в которой он продолжает лоббировать. Вместо экономических возможностей для женщин, спонсируемая государством проституция – это экономический оппортунизм. Самое яркое доказательство женской экономической маргализации и социального неравенства – это бурная коммодификация женщин в проституции, торговля с целью сексуальной эксплуатации, секс туризм и индустрия «невеста по почте». В контексте угрожающего глобального экономического упадка, кажется, что это пик экономического оппортунизма настаивать на признании секс индустрии, основанной на трансформации женской сексуальной и экономической эксплуатации в легитимную работу. Настоящая безработица женщин замаскирована тем фактом, что выбор большинства женщин ограничен «занятости» в проституции и в других «работах» в секс индустрии.
Предполагаемы выгоды от легализации/декриминализации проституции звучат созвучно обещанной земле с ползущей вниз экономике. Оппоненты просто настаивают на выгоде легализации/декриминализации секс индустрии. Дополнительно к регуляции злоупотреблений покупателей, оппоненты легализации часто утверждают, что выгоды заключаются в улучшении регуляции целой секс индустрии, меньшего насилия над женщинами в проституции, большего контроля «работы» женщин, более высокий заработок, и защита женского здоровья, все из которого сводиться к женщинам в проституции и обществу в целом, когда легализация/декриминализация секс индустрии осуществиться. Эти романтические представления о проституции, спонсируемой государством, опровергаются тем, что уже произошло в странах, которые уже легализовали проституцию (смотрите также Рэймонд, 2003).
Легализация секс индустрии и нормализация проституции как секс работы санкционирует спрос на проституцию. Вместо того чтобы предоставить женщин в секс индустрии спонсируемой государством проституции, нам нужны исследования, программы и общественная политика, которая будет нацелена на спрос.
Уважаемый посетитель!
Чтобы распечатать файл, скачайте его (в формате Word).
Ссылка на скачивание - внизу страницы.