3. Всеобщность прецедентов (одни и те же прецеденты должны применяться во всех странах общего права).
Как показывает практика, эффективность прецедентного права возрастает по мере его обеспеченности статутным правом (правом, выраженным в нормативно-правовых актах). Основное достоинство прецедентного права – это его гибкость, обусловленная применением деклараторных, креаторных, обязательных и убедительных прецедентов. В случае с деклараторным прецедентом, судья связан нормой статутного права. Принимая решения по делу, судья лишь толкует норму права, уясняя истинную волю законодателя. Креаторный прецедент применяется в том случае, если отсутствует необходимая норма статутного права. Судья как бы формирует прецедент на «пустом месте» . И декларативный и креаторный прецеденты становятся таковыми лишь в случае одобрения соответствующего решения вышестоящим судом. В сложившейся судебной практике прецедент является обязательным для судьи, если существенные обстоятельства рассматриваемого дела полностью охватываются таким прецедентом. В тех же случаях, когда судья устанавливает дополнительные обстоятельства, имеющие значение по дел, то он может, но не обязан руководствоваться прецедентом, охватывающим лишь част существенных обстоятельств по конкретному делу (убедительный прецедент).
Таким образом, если прецедентное право призвано обеспечивать динамичность правового регулирования, то статутное право гарантирует режим строгой законности.
Сторонники правового реализма , в отличие от сторонников социологической юриспруденции, связывают право не просто с социальной реальностью, а с реальностью вообще: психической природной, трансцендентной и т.д. Они считают абсурдной саму идею поиска каких-либо правовых стандартов – общих правил поведения. По мнению реалистов, право – это абсолютно неконтролируемое и не поддающееся предвидению явление, так как конкретное судебное решение зависит от множества эмпирических обстоятельств. Правовой реализм по ряду своих положений вплотную примыкает к психологической трактовке права.
Как бы не отличались друг от друга различные концепции социологического правопонимания, все правовые социологи едины в главном - критическое отношение к праву, понимаемому в смысле устойчивой, формально-определенной нормативной системы, и отждествление подлинного права с решением судов.
Основные недостатки социологического правопонимания :
- отсутствуют четкие критерии и способы уяснения социальной выгоды (пользы) в каждом конкретном случае;
- нет прочной юридической основы предпринимаемых действий, что не исключает произвола как со стороны обычных субъектов права, так и со стороны правоприменительных органов;
- спорность представлений о соотношении «писанного» и «живого» права;
- непрогнозируемость результатов юридически значимых действий;
- опасность принятия некомпетентных решений.
На уровне философского осмысления права правовые социологи не дают ответа на вопрос об объективных характеристиках права. И это закономерно, ведь они смешивают право (целостный самостоятельный социальный институт) с предметом правового регулирования - общественными отношениями. Общественные отношения являются материальной основой исторически конкретного позитивного права, критерием эффективности действующих правовых норм, одной из форм бытия права. Но они не тождественны самому феномену права. В настоящее время выводы правовых социологов активно используются в юридической науке и законодателем для решения конкретных практических задач, связанных с совершенствованием действующего законодательства.
Если правовые социологи определяют право через систему общественных отношений, то правовые антропологи связывают феномен права с эмоциональными переживаниями, бессознательными стремлениями, генетическими программами и т.п. человека. Становление антропологического правопонимания (вторая половина Х1Х в) связана прежде всего с именем российского ученого-юриста польского происхождения Л.И.Петражицкого (1867-1931) Петражицкий является основателем психологической концепции права Возражая позитивистам, он утверждал, сто наличие или отсутствие права нельзя ставить в зависимость от случайного фактора – официального признания тех или иных правил поведения. По мнению Петражицкого и его последователей, природа социальных норм (в том числе нравственных и правовых) таится не в области интеллектуального, а в области эмоционального, интуитивного и импульсивного. Когда человек в акте свободного самоопределения переживает «должное» , то это ведет к нравственному поведению человека. Но. Если «должное» одновременно переживается как нечто причитающееся другому человеку, то возникает не нравственное, а правовое отношение, где выступают правомочные и обязанные субъекты права. Таким образом, нравственные переживания, согласно Петражицкому, носят исключительно императивный характер (человек переживает «должное» лишь как свои обязанности по отношению к другим), в то время, как правовые переживания носят императивно-атрибутивный характер, являясь обязательственно-притязательными (человек переживает «должное» не только как свои обязанности, но и как обязанности других по отношению к другим). Обязательственно-притязательные переживания и образуют, по Петражицкому, право. Такое интуитивное право правовые психологи не смешивают с позитивным правом. Источник первого – психика человека. Люди следуют интуитивному праву исключительно по зову «внутреннего голоса совести». Источник второго – авторитет социальной власти, выраженный в писанных правовых нормах. Люди следуют установлениям такого права под давлением авторитета официальной власти и угрозы принуждения.
Уважаемый посетитель!
Чтобы распечатать файл, скачайте его (в формате Word).
Ссылка на скачивание - внизу страницы.