Демография и геополитика

Ж.-Ф. Дюмон

Демография и геополитика

«Проблемы народонаселения настолько капитальны, что те, кто их игнорирует, жестоко платятся за это».

Альфред Сови

С появлением ядерного оружия возникла очень сильная тенденция к анализу мировой политической обстановки исключительно под углом зрения наличия или отсутствия этого оружия у тех или иных государств. Наличие ядерного оружия у государств, казалось бы, уравнивало их. В результате родилось опасение, что геополитика может свестись к разделению всех государств на две группы: обладающих ядерным оружием и всех остальных, при полном пренебрежении такими переменными величинами стратегического значения, как природные ресурсы, социально-политическое устройство, демографическое состояние стран.

Жизнь показала ошибочность стремления ограничить анализ геополитического положения государств констатацией факта обладания ядерным оружием или его отсутствия. Как свидетельствует история, страна может обладать этим оружием и распасться под влиянием внутренних факторов с последующим пересмотром своей прежней внешней политики.

Исследования проблем политического влияния государств и развития многочисленных современных международных конфликтов показывают необходимость возврата геополитики к ее истокам. Первый французский военный географ Себастьен Вобан (1633—1707) в своем «Проекте королевской подати» (1706) обращал внимание на значение людских ресурсов в следующих словах: «Величие королей измеряется численностью их подданных». Более того, он предлагал способы получения настолько подробных и точных данных о движении народонаселения во Франции, каких мы еще не в состоянии собрать в 1993 г. Тем самым он подчеркивал важность людских ресурсов как одного из динамичных факторов, позволяющих составить представление о политическом положении страны.

Два века спустя англичанин Холфорд Маккиндер определил геополитику как соотношение между факторами мощи, международными отношениями и географической средой. Последняя определяется физической географией и географией населения, иначе говоря, включает в себя и энергетический потенциал, и природные ресурсы, и конфигурацию территории, не говоря уже о демографических аспектах. Таким образом, любой геополитический анализ, не учитывающий состояние жизни населения как одно из составляющих политической обстановки, упустил бы важнейшие исходные данные.

Один из пяти предметов того раздела демографии, который называется политической демографией, как раз и состоит в изучении взаимосвязи между населением и политическими и геополитическими данными и переменами. Действительно, эволюция роли населения во внутренней и международной обстановке, движение народонаселения является одной из причин многих политических и геополитических феноменов и влияет на их развитие. Наука о народонаселении имеет в своей основе исследование демографических явлений. У них есть два основных аспекта: естественное движение, определяемое рождаемостью и смертностью, из которых складывается динамика народонаселения, и миграционное движение, распадающееся на эмиграционные и иммиграционные потоки.

Можно показать на конкретных примерах, какое влияние оказывает народонаселение на геополитику. При этом первостепенным фактором, влияющим не все остальные, является численность населения. Вторым, требующим учета, фактором является его национальный состав.

История учит, что хорошо населенные страны имеют преимущество перед другими на международной арене хотя бы в силу больших мобилизационных возможностей, способствующих успешному ведению войны, которую Карл фон Клаузевиц рассматривал как «продолжение политики иными средствами». Возникает вопрос, сохраняется ли это преимущество и поныне и не взяли ли качественные факторы окончательный верх над количественными?

Рассмотрим, как изменялось место Франции на международной арене за последние века. Эта эволюция тесно связана с изменением ее демографии. В XVIII веке французский язык широко использовался в дипломатической деятельности европейских государств, включая Россию, и играл роль языка международного общения. Франция в это время была самой населенной страной Европы: в начале века численность ее населения оценивалась в 22 млн. человек. У Петра Великого в это время насчитывалось всего 14 млн. подданных. Не считая Австрийской империи (11 млн. человек), население в остальных европейских государствах не достигало 10 млн. человек. Именно людские ресурсы, численное превосходство позволили Людовику XIV создать армию, которая успешно противостояла коалиции основных противников Франции. Век спустя возможность Франции защитить свою революцию от нападок большинства других европейских государств, вести и выигрывать революционные войны и войны периода начала империи также в значительной мере определялась демографическим фактором. У Наполеона Бонапарта было 29 млн. подданных. Франция оставалась самым населенным государством Европы. Лишь Россия могла сравниться с нею по численности населения. Напав на эту страну, Наполеон, как впоследствии Гитлер, слишком поздно понял, что пространство также является одним из основных факторов мощи государства.

Фактор численности, действовавший в пользу Франции в Европе, оказался против нее в Америке. Численность французских переселенцев в Новом Свете, где французские владения окружали территории, занятые англичанами повсюду, от Канады до Луизианы, оказалась слишком малой по сравнению с численностью англичан. Этим в определенной степени можно объяснить положения Парижского договора 1763 г., по которому Франция уступила Англии Канаду, долину Огайо, левобережье Миссури и большую часть Антильских островов. Несмотря на качества своего военного командования, французы уступили своим английским соперникам, опиравшимся на значительно большее по численности население.

Если бы французы имели больше склонности к эмиграции, французский язык занимал бы сейчас в Северной Америке более важные, возможно, господствующие позиции. Однако французов мало поощряли эмигрировать. Например, Монтескье в своих «Персидских письмах» писал: «Обычно следствие колонизации состоит в том, что страна, из которой уезжают колонисты, слабеет, а население страны, куда их посылают, не увеличивается». И хотя динамика демографических механизмов опровергает это утверждение, точка зрения его автора совпала с логикой политики Кольбера, который конфисковывал собственность французов, уезжавших на заработки за границу, а в 1681 г. даже добился смертной казни для эмигрантов.