Идея культурной политики, страница 16

Реплика: Но меня интересует именно смена…

П.Г.: О! Так смотрите, а вот смена – вот она нарисована, т.е. вот нарисована действующая рамка, а вот нарисована пунктирная (см. рис.3)…

Вопрос: А что о ней можно сказать?

П.Г.: А это – очень много; здесь все нарисовано: вот есть одна рамка, а вот есть другая (пунктирная), и я беру себя и перетягиваю в другую рамку, полностью меняя все требования к низлежащим этажам.

Вопрос: Как описать этот переход? Это делают каждый раз по-разному?

П.Г.: Мюнгхаузен вытаскивал себя за волосы из болота. У него был свой специфический технологический способ смены рамки. Кто-то, наверное, разговаривает с другими людьми и использует это как механизм проблематизации своих рамок. А кто-то в этом смысле выдумывает, трансцендентально воображает и на этом уровне, или там не воображает, а еще что-то.

Вопрос: Можно ли сказать, что мышление является схематизацией мировоззрения.

П.Г.: Нет. Не надо так говорить. Зачем вам это? Понимаете, вот смотрите: я трачу так много сил на то, чтобы расчленить и выделить этот слой, отделив его от другого. Теперь вы меня спрашиваете: "А может быть ну его?! Чего вы выпендриваетесь?" Ну как мне вам ответить? Я могу ответить в такой, любовной манере. Я говорю: хотите управлять МД-системами – должны выделить. Не хотите управлять – не выделяйте. Не надо. Мне легче будет. Вообще: чем меньше народу будет этим заниматься, тем оно и лучше. Не надо сил будет так много тратить. Я не получил обратной связи…

Вопрос: Вопрос о мышлении и языке.

П.Г.: Гм! Язык. Понимаете ведь дело в том, что тут на уровне… Давайте мы можем попробовать это перерисовать, перерисовать вот так (см. рис.4).

Вопрос: Ну как это: говорить о мышлении и не говорить о языке?

П.Г.: Ну, вы знаете: почему? Я не уверен. Я как раз думаю, что говорение о мышлении в понятийных рамках, сведение или конгломерирование мышление и языка – это еще значит ничего не понимать про мышление. Поэтому я попробую так вам сказать: на уровне системы управления есть два возможных полюса управления. С одной стороны – мышление схематизирующее, о котором я рассказывал. А второе – это культура. И где-то на пересечении лежит язык, который, с одной стороны, является организованностью культуры, а с другой стороны – организованностью мышления. Но не всего мышления, как видно на схеме, а только определенной его инфраструктуры. Потому что я ведь могу в принципе сказать, что графемы (графика, которой я пользуюсь) – это тоже своеобразный язык, или, как иногда говорят кибернетики, – язык блок-схем. Значит, мы можем понимать язык как совокупность системо-знаков, как способ выражения, в том числе и мышления. Поэтому он – на границе. Вот теперь смотрите: я специально нарисовал это так, что рамочное мышление поверх: рамочное мышление в этом смысле – внеязыковое. Потому что рамки я могу выставить кому угодно, в том числе китайцам и индусам, и еще кому-нибудь, мне для этого не надо знать языка. Рамочное мышление в этом смысле от языка не зависит. Оно само указывает на тип языка, в котором возможно продолжение заполнения этого пространства. Так перерисовывая, я, вроде, вам ответил. И кстати, с этой точки зрения, понятно, почему рамочное мышление является основой КП. В этом смысле – спасибо за вопрос, потому что он позволяет продвинуться – поскольку рамочное мышление охватывает культуру и превращает ее в предмет. Еще вопросы.

Реплика: Рамочное мышление – это не научное, а математическое мышление. Это как раз и есть то трансцендентальное мышление, потому что там нет никаких знаний, нет никаких денотатов; там все возникает ниоткуда и развивается само по себе. Вот как?

П.Г.: Вы знаете… Я как бы рад за вас.

Вопрос: В каком смысле рад?

П.Г.: Я рад, что у вас все есть!

Реплика: Нет, дело в том, что все, что вы рассказываете это… Ну тогда второй вопрос: рамочное мышление по отношению к тому мышлению, которое вы называете типологическим является…