Современная ситуация в образовании и воспитании, страница 2

          Предварительно дам важный мировоззренческий тезис. Акты коммуникации образуют сердцевину всякой мыследеятельности и всякого челове­ческого жития или бытия, бытийства. Люди, которые обмениваются мыс­лями, и есть для человеческого общества основная и подлинная реаль­ность. И никакой другой реальности подлинной нет. Все остальное существует в их знании, в их представлениях, переживаниях, комму­никациях, и задается через эту коммуникацию, потом оформляется, иногда как знание, это бывает крайне редко. А чаще как мифы и мифо­логия, в которой люди и живут. Когда я говорю мифы и мифология, я не хочу сказать что-то плохое, поскольку это всегда ж испокон веков и до сегодняшнего дня то, в чем живут люди. И идеология есть такая развитая форма мифологии. Иногда выдвигается требование, что идеология должна быть научной, но она все равно остается мифологией и идеологией. Это и есть бульон человеческого существования.

          И вот когда я нечто высказываю, вам надо понять смысл, прежде  всего, понять смысл, потому что с этого всегда начинается подлинная человеческая работа. Если человек не понял, и не понял очень точно, то его ситуация безнадежна. Он не может быть участником социальной, социокультурной человеческой жизни. А что это значит "понял"?

          Вот тут бы я выделил еще один момент. Вот при этом я буду все время противопоставлять свою позицию другим позициям, другим подходам, И за счет этого впервые появляется план смыслов.

          Я повторю одну байку. В 1967 г. я познакомился с видным,  очень мною уважаемым   профессором института общей и педагогической психологии Петром Алексеевичем Шеваревым. И хотя он был уже на последнем отрезке сво­ей жизни, а я на первом, между нами возникла дружба в подлинном смысле этого слова. Примерно на третий день нашего знакомства он мне сказал: "Когда ко мне приходит аспирант, я его спрашиваю: а вы с чем боретесь, против чего выступаете? Если аспирант говорит? а я ни с чем не борюсь, я - за, я делаю свою работу и что-то произвожу. То я этому аспиранту" - продолжает Петр Алексеевич - "всегда говорю; вы зря ко мне пришли, я с вами работать не буду. Поскольку вы собираетесь делать бессмысленную работу. Мысль возникает только тогда, когда вы четко знаете с чем и против чего вы боретесь. А если вы ни с чем не боретесь, вы бессмысленно живете». Это тогда произвело на меня огромное впечатление и я понял, что он самый мудрый мужик из тех, с кем я до того встречался.

          Вот поэтому надо будет фиксировать оппозиции. Именно эти оппози­ции, другие подходы, которые вы не принимаете, и создают смысловое поле, смысловое облако ситуации.

          Так вот что значит понимать текст. Это не значит переходить от текста к объективной ситуации и оценивать на их соответствие или несоответствие ситуации. Это возникает потом. И это очень слож­ная работа. Вначале надо сделать другое. Надо сказать: "Ага! Я понял. Этот чудак так думает". У нас вообще распространены неверные установки, неверные позиции в понимании. Когда мы что-то слушаем, чужое мнение, чужое представление, то либо принимаем это как истину и объективное описание того,  что есть и начинаем это повторять; либо наоборот, воспринимаем как ложное, неправильное, и начинаем с этим бороться. Обе эти перменевтические позиции принципиально, в корне не верны. И свидетельствуют о наличии того, что Салтыков-Щедрин назы­вал "единонемыслием", или просто головотяпством. Ибо то, что высказывает каждый человек, и об этом я уже сказал, это и есть наше подлинная коммуникация, мыследеятельность, реальность. И мы должны не соглашаться и принимать или, наоборот, отвергать чужие мнения, а прежде всего, как обычно говорят люди, быть информированным, то есть знать, что есть такие представления и мнения, и держать их как свои ва­рианты. Поэтому первый ход, который здесь осуществляется, это отнесение текста вместе с вычленяемым в тексте смыслом и реконструируемым потом содержанием к автору этого текста: он так думает, он так представляет. А дальше надо посмотреть: правдоподобно ли это или неправдоподобно, может приниматься за истинное, или же наоборот, должно отвергаться как ложное. Но это все потом, а прежде надо фиксировать: он так думает.