Ценность и смысл, страница 4

В самом деле, пусть лишь некоторые предметы обладают ценностью. Но почему именно они и почему только они? Если эти предметы – явления природы, причем ценны среди них только некоторые, то обладает ли ценностью вся природа? Если ценна только часть природы, то остальные ее части можно с успехом «задвинуть», не так ли? Но какое же у человека сложится (и ведь уже сложилось!) отношение ко всей природе в целом? Разбойничье, варварское, уничтожающее саму основу ее существования. А это и есть экологическая катастрофа, о которой так много сейчас говорят и пишут, начиная учеными и кончая политиками. Разве сама эта катастрофа не является грозным свидетельством того, что к природе нельзя относиться как к чему-то, не имеющему ценности?

Зададимся теперь другим вопросом: человеческое общество, в котором мы сейчас живем, является ли оно ценностью само по себе, во всем разнообразии культур, народов или же ценны лишь избранные страны, народы, а остальные либо малоценны, а то и вовсе не имеют никакой ценности, особенно для цивилизованных народов и стран? Кстати, из истории хорошо известно, что идея избранности одних народов по сравнению с другими не раз оборачивалась кровавыми войнами, геноцидом не только против неполноценных народов, но и против своего же собственного. И ХХ век дает тому хорошие свидетельства, неся вместе с тем и грозное предупреждение всем тем, кто еще такими идеями питается и намеревается вновь их осуществить. Кстати, этим идеям не чужды не только политики, но и ученые, и даже существует целая наука, евгеника, задавшаяся целью модифицировать всю человеческую природу в нужном направлении. Тенденция вестернизации, а она сейчас проявляется довольно ощутимо [22], является хорошим свидетельством навязывания норм и ценностей одной цивилизации, западной, всем народам мира. Идея ценности как избранности, превосходства одного народа над другим неизбежно оборачивается геноцидом против народов, она является антигуманной и оправдывает насилие, войны. Так что сама эта идея в конечном счете губительна для общества в целом, для всего человечества.

Если теперь спросим, ценны ли все жившие и живущие индивиды, или же среди них есть более и менее ценные, а то и вовсе ценны только отдельные индивиды, а все прочие вообще не представляют никакой ценности, то чем отмеривается ценность «ценных» индивидов и кто ее «отмеряет»? Измеряется ли ценность людей богатством, властью, интеллектом, пронырливостью, трусостью, храбростью, добродетелью или же чем-то иным? Ценны ли, в свою очередь, те, кто берется оценивать других индивидов? Если ценны только некоторые, то, понятно, что рано или поздно такой элитаризм обернется против самого же человечества. Ибо в этом случае человек проявляет себя как эгоист, любящий и оценивающий лишь сам себя, считающий, что именно он – не только ценность, но и самоценность. Но если каждый будет ценить только себя, то кто же оценит другого индивида? Будет ли индивид ценностью для другого, если каждый ценит только себя? И как в таком случае перейти от ценности одного Я к ценности другого? Вот и возникает проблема сопоставления и соотнесения ценностей, поиска общей основы для такого сопоставления. В конце концов все это грозит обернуться разрывом отношений между индивидами, той войной всех против всех, о которой в свое время говорил Т. Гоббс.

Итак, если ценна только часть предметов мира, то это оборачивается негативными последствиями в отношениях между человеком и миром, между народами, самими индивидами. К сожалению, реальная история свидетельствует, что эти последствия имеют место на самом деле, но менее очевидной является связь между ошибочными исходными принципами, на которых строится само отношение человека к миру, и деятельностью, которая на эти принципы опирается, исходит из них. Коротко говоря, тот принцип, на котором строится ценностное отношение человека к миру, а именно, что ценности исходят от человека, ценным является все то, что вовлечено в сферу человеческой деятельности, что вне человека и общества предметы никакой ценностью не обладают, оказывается ошибочным, он становится источником многих бедствий, которых человечество могло бы избежать, если бы... Впрочем, об этом говорить преждевременно.

Заметим еще, что та позиция, против которой мы привели ряд аргументов, помимо содержательной неправомерности несет в себе еще и логическую порочность. С одной стороны, утверждается, что человек – исток и основа всех ценностей, а с другой говорится, что ценности – это то, что зависит от человека, имеет, стало быть, социальное и человеческое содержание. Одно раскрывается через другое, а это другое определяется через первое, кроме того, в человека здесь уже имплицитно «вложена» ценность, которая потом и привязывается к нему в явном виде.

Продумывая различные варианты возникающих здесь ситуаций, мы неизбежно приходим к выводу, что единственно приемлемой и последовательной является та позиция, согласно которой все предметы мира ценны сами по себе, независимо от человека. Тем самым ценность распространена на все предметы и состояния мира, так что все, что содержится в мире, имеет ценность. Но все существующее и есть то, что образует мир в целом, мир, взятый сам по себе, Универсум. Стало быть, ценность мы должны распространить на мир в целом. Тем самым мы приходим к чрезвычайно важному и фундаментальному принципу аксиологии: МИР ЦЕНЕН САМ ПО СЕБЕ, И НЕ В ОТДЕЛЬНЫХ СВОИХ ЧАСТЯХ, НО В ЦЕЛОМ.

Иными словами, условием ценности отдельных фрагментов мира, является его ценность в целом.

Ценность - это нечто такое, что объемлет собой весь мир, проникает каждую его часть, и ничто не выпадает из сферы ее действия. Вместе с тем каждая часть мира в силу ее особенной природы ценна по-разному, в разной степени. Высшей ценностью мира является его единство, благодаря чему он существует, не распадаясь.

Из данного принципа вытекает ряд важных следствий.