Комментарий к Гомилии Петра Иерусалимского

Комментарий к Гомилии Петра Иерусалимского

(ОСР 51 (1985) 33-59)

План и структура Гомилии на Рождество.

После прочтения гомилии Петра Иерусалимского возникает ряд достаточно различных вопросов. Мы представим здесь последовательно план гомилии, богословские идеи, содержащиеся в ней, предшественников Петра, бывших в разной степени протоктистами, вопрос литургического места в богослужении Рождества и наконец, послесловие, где делается вывод, что именно оригенизм Макария II стал причиной его смещения Юстинианом.

Гомилия Петра Иерусалимского в целом представляет из себя проповедь опытного в своем деле епископа. Многократно повторяясь, он напоминает, как часто он разъяснял ту или другую тему перед своей паствой, и сколько раз он уклонялся в повторения.[110] В любом случае подобную композицию нельзя относить к началу его епископства в 524 году. Напротив, её должно поместить к концу его долгого мандата в 28 лет, около 552 года, года его кончины. Если венец, который он намеревается сплести, есть намек на свою близкую смерть, уже можно предположить окрестности Рождества 551 года.[111] Другие соображения также склоняют нас к этой дате. Гомилия составлена по классическому плану, постоянно заводящему в тупик и оканчивающимися затем уходом от темы праздника большими доктринальныи экскурсами, в чем оратор извиняется не раз,[112] напоминая себе самому о своем долге праздновать праздник этого дня. Это показывает, до какой степени Петр Иерусалимский, увещая свою паству, озабочен вопросами, вызывающими разделение в его общине. Конечный призыв к согласию исходит от пастырского чувства в согласии с этими экскурсами.

Избранное нами разделение на главы издание, которое Абуладзе не предполалагает, довольствуясь выделением параграфов там, где сама рукопись в дальнейшем указывает повторение, пытается сохранить собственный ритм проповедника: мы начинаем там, где оратор признается, что он пренебрегает насущной темой, и в своих цезурах, обычно приходящихся на конец глав, приводит букет цитат из Писания в подтверждение высказанных тем.

Вот краткая схема одиннадцати глав:

1.  Вступление, где природный динамизм, иллюстрированный кормчим и крестьянином, призывает нас с равной ревностью взглянуть на вечные ценности.

2.  A fortiori для божественного динамизма спасительного воления Божия по отношению к безразличному человечеству.

3.  Первая тема: Благовещение. Имя «Гавриил» обозначает Бога и Человека, и вытекающие из него богословские следствия.

4.  Вторая тема: сомнение Иосифа было обязано отсутствием в Писании указания на девственное рождение.

5.  Третья тема: слова Ангела являются реализацией Воплощения в Деве.

6.  Четвертая тема: сила слов Ангела и предсуществующее имя единственного настоящего Адама.

7.  Пятая тема: маги, изображающие первоплодие язычников и поклоняющиеся Богу, Царю и Человеку.

8.  Шестая тема: пастухи, поклоняются Царю и являются образом пастырей, пришедших к Церкви.

9.  Седьмая тема: неофиты, происшедшие из крещения во имя Троицы и отношение творение-искупление.

10.  Включенное в богословие воплощение следует за тремя анафематизмами против анонимов, против Нестория и Евтихия.

11.  Конечное увещание к взаимному пониманию в общей бедности.

Глава 10, выступающая в гомилии в крещальном аспекте, несомненно формирует логическое завершение экскурса, богословский характер которого стремится заполнить иллюстрацию из Писания. Тема дня является в некотором роде сжатой, часто с замечанием о повторном характере предлагаемых данных. Однако уже в начале автор объявляет своё желание сообщить нечто более новое, чем обычно.[113] Итак, перед нами классическая тематическая гомилия, содержание которой значительно перегружено не относящимся к теме богословием, в чем не было бы нужды, если бы аудитория была равнодушна. Дева и всё, что с ней связано, играют более важную роль, чем сама тема Рождества.

Богословские идеи Петра Иерусалимского.

К.Кекелидзе резюмировал позицию Петра Иерусалимского следующим образом:

  Сам Отец воплотился прежде всех веков как Творец всего.

  Только Христос, Сын Божий, стал человеком не прежде всех веков.

  Бог родился для человечества.[114]

Эта система, если её оценить и понять, более всего приближается к монархианству II‑III веков, патрипассианству и примитивному модализму, и находится перед древним псевдоэпиграфом, сохранившемся под псевдонимом. Однако достаточно снова погрузиться в контекст оригенистских споров в Палестине в VI веке и в особенности между 543 и 553 гг.,[115] между Собором Мины и V Вселенским Собором, чтобы встретить позиции, совершенно современные Петру Иерусалимскому. Мы рассмотрим по порядку различные темы гомилии со строго богословской стороны.