Вначале расположение глав как бы совпадает с планом визитов Чичикова. Он решает начать с Манилова – и вот следует глава о Минилове. Но после посещения Манилова возникают неожиданные осложнения. Чичиков намеривался посетить Собакевича, но сбился с дороги, бричка опрокинулась и т.д. А. Белый замечает: в развитии действия все время дают себя знать «боковые ходы».
Вместо ожидаемой встречи с Собакевичем последовала встреча с Коробочкой. План Чичикова начинает расстраиваться. Он расстраивается еще более оттого, что в приглуповатой старухе, с которой он не очень-то стеснялся и церемонился, он вдруг встретил неожиданное сопротивление. В следующей главе действие, казалось, входит в намеченную колею. И снова осложнение: Чичиков встречается с Ноздревым, с которым познакомился еще в городе, но которого навещать не собирался. А тут он не только отправляется к Ноздреву в гости, но и весьма неосторожно заговаривает о своем деле.
К проблеме живого-мертвого. Показательна такая деталь гоголевских персонажей, как глаза, описание глаз. Дело в том, что глаза наиболее яркое воплощение духовности, «внутреннее начало» (Гегель). У Гоголя контраст живого и мертвого, омертвление живого часто обозначается именно описанием глаз. В «Мертвых душах» в портрете персонажей глаза или никак не обозначаются (т.к. они просто излишни), или подчеркивается их бездуховность. Опредмечивается то, что по существу своему не может быть опредмечено. Так, Манилов «имел глаза сладкие, как сахар», а применительно к глазам Собакевича отмечено то орудие, которое употребила на этот случай натура: «большим сверлом ковырнула глаза» (как в деревянной кукле).
О глазах Плюшкина говорится: «Маленькие глазки еще не потухли и бегали из-под высоко выросших бровей, как мыши…». Это уже нечто одушевленное и, следовательно, более высокое, чем одервенелый или опредмеченный взгляд. (Хотя это и не человеческая живость, а скорее животная, но все равно возвышающая героя над другими).
Считается, первый том «Мертвых душ» строится по одному принципу. Этот принцип А. Белый сформулировал так: каждый последующий помещик, с которым судьба сталкивала Чичикова, более мертв, чем предыдущий. Находят опору в словах Гоголя: «один за другим следуют у меня герои один пошлее другого» (8, 293).
Однако этот единый принцип сразу же вызывает недоумение. Гоголь о Манилове: «От него не дождешься никакого живого… слова. У всякого есть свой задор… но у Манилова ничего не было». Оказывается, Манилов более мертв, чем Ноздрев или Плюшкин, у которых, конечно же, есть свой задор.
Почему Гоголь открывает галерею помещиков Маниловым? По Ю.В. Манну:
1. Понятно, что Чичиков решил начать объезд помещиков с Манилова, который еще в городе очаровал его своей обходительностью и любезностью и у которого, как думал Чичиков, мертвые души будут приобретены без труда. Необычайное предприятие Чичикова выступает на фоне мечтательной идеальности Манилова очень контрастно. Если бы Чичиков вначале столкнулся бы Собакевичем, Коробочкой или Плюшкиным, для которых покупка Чичикова – забота в какой-то мере реальная, то эта контрастность бы пропала.
2. Но этим не исчерпывается композиционное значение главы о Манилове. Гоголь первым делом представляет человека, который еще не вызывает слишком сильных отрицашлого. тельных или драматических эмоций. Гоголь нарочно начинает с человека, не имеющих резких свойств, т.е. с «ничего». Общий эмоциональный тон вокруг образа Манилова еще безмятежен. В дальнейшем световой спектр изменяется; в нем начинают преобладать темные, мрачные тона – как и в развитии всей поэмы.
Происходит это не потому, что каждый последующий герой мертвее, чем предыдущий, а потому, что каждый привносит в общую картину свою долю пошлости, и общая мера пошлости становится нестерпимой.
Но первая глава нарочно построена так, чтобы не предвосхищать мрачно-гнетущего впечатления, сделать возможным его постепенное нарастание.
Уважаемый посетитель!
Чтобы распечатать файл, скачайте его (в формате Word).
Ссылка на скачивание - внизу страницы.