Новое слово в истории социологии, страница 5

             В книгах, о которых я размышляю, показана логика обогащения социологического знания. Так, с именем С. Раунтри связано введение термина «человеческий фактор в промышленности», с именем А. Баули – применение случайной выборки в социальных обследованиях, с именем Д. Гласса – понимание социальной мобильности, В. Лексиса – представление о математическом моделировании массового сознания.  Допускаю, что не все открытия (частные, но значимые) описаны авторами, но хочу отметить другое: история эмпирической социологии – это путь непрерывных открытий и обогащения методов социологических исследований, что убедительно показано и на примере эмпирической социологии в России – как постепенно различные «мазки» социологической мысли создавали богатое «полотно» новой науки, приобретавшей на каждом последующем этапе новое дыхание.

            Особо хотелось бы отметить, что в этом анализе выделено место тем эмпирическим замыслам, которые связаны и с марксизмом. Происходят отрадные изменения – после десятилетия огульных обвинений марксизма во всех смертных грехах наступает пора взвешенного отношения к его наследию. В этой связи, например, Н.И. Лапин высоко оценивает роль работы Ф. Энгельса «Положение рабочего класса в Англии» и «Анкеты рабочего» К. Маркса. И хотя данные произведения не оказали влияния на практику исследований (по разным объективным и субъективным причинам), они составляют важное звено в процессе становления методологии и методики социологических исследований. Это  важно и потому, что авторам рецензируемых мною книг удалось избежать политизированных и идеологизированных утверждений о становлении и развитии эмпирической социологии. В то же время, высоко оценивая работу Л.А. Беляевой, мне показалось, что оценка деятельности советской эмпирической социологии очень жестка. Признавая, что во многих областях  в 1930–1950–годы ее развитие сдерживалось, подвергалось неоправданной критике,  даже обвинениям и гонениям, все же, на мой взгляд, можно утверждать, что ряд специальных социологических теорий, таких как, например, социология труда (о ней Л.А. Беляева не пишет, может быть в силу того, что это не ее область научных интересов) имела значительные достижения, была реальным и действенным участником в решении огромного круга производственных  задач и достаточно эффективно использовалась в практике управления промышленными предприятиями. Одним из показателей этой плодотворности может служить тот факт, что многие представители «заводской социологии», трудившиеся на предприятиях в 1960–1970–е годы (А.К.З айцев, В.В. Щербина, В.И. Герчиков, А.Н. Нещадин,  А.Н. Гуревич и др.), стали крупными учеными, работы которых и поныне актуальны и значимы.