Вскоре после этого разговора Валентин Войно-Ясенецкий был рукоположен епископом Иннокентием во диакона, а еще через неделю – в праздник Сретения Господня 1921 года – во иерея. В 1923 году на съезде духовенства Ташкентской и Туркестанской епархии отец Валентин был избран одним из двух кандидатов на возведение в архиерейский сан. Преосвященный Андрей (Уфимский) (князь Ухтомский), получивший от патриарха Тихона, находившийся в то время под домашним арестом, право избирать кандидатов на возведение в епископский сан и тайно рукополагать их, одобрил кандидатуру протоиерея Валентина и тайно постриг его в монашество. «Он говорил мне, – вспоминает владыка, – что хотел дать мне имя целителя Пантелеимона, но когда побывал на Литургии, совершенной мною, и услышал мою проповедь, то нашел, что мне гораздо более подходит имя апостола-евангелиста, врача и иконописца Луки» [1, с.36]. В таджикском городе Пенджикенте 31 мая 1923 года двумя ссыльными епископами – Даниилом Волховским и Василием Суздальским – была совершена над иеромонахом Лукой архиерейская хиротония. Патриархом Тихоном она была признана законной. Он же благословил Войно-Ясенецкого продолжать заниматься хирургией.
Так талантливый человек – художник, хирург, преподаватель – выходит на путь церковного служения, всей своей дальнейшей жизнью, всеми своими делами исповедуя веру в Бога и неся свет Слова Божия и любви людям. Не раз в воспоминаниях святителя Луки встречаются повествования об особом водительстве Божием. Господь неоднократно приоткрывал Своему служителю замысел о нём.
Священническое и епископское служение Войно-Ясенецкого пришлось на тяжелое время гонений на Русскую Православную Церковь. Открытое исповедание Православной веры, а тем более, попытки её распространения, были сопряжены с опасностью арестов органами безбожной советской власти, тюремного заключения и ссылок. И, тем не менее, на всех поприщах своего служения Богу и людям святитель Лука оставался верным чадом Церкви Христовой и нес свет веры людям.
Люди, далекие от религии, не могли понять, зачем профессор, учёный, талантливый хирург вдруг принял монашество и священный сан. «Что поняли бы они, – пишет святитель Лука, – если бы я им сказал, что при виде кощунственных карнавалов и издевательств над Господом нашим Иисусом Христом, мое сердце громко кричало: «Не могу молчать!» И я чувствовал, что мой долг – защищать проповедью оскорбляемого Спасителя нашего и восхвалять Его безмерное милосердие к роду человеческому» [1, с.30].
Епископ Иннокентий, поручил иерею Валентину дело проповеди, сказал ему словами апостола Павла: «Ваше дело не крестити, а благовестити» (1 Кор. 1, 17) [1, с.31]. По признанию владыки Луки, слова эти оказались почти пророческим, поскольку за время своего священства он почти никаких треб не совершал. Но с первых дней священнического служения помимо постоянной проповеди ему доводилось проводить «каждый воскресный день после вечерни в соборе долгие беседы на важные и трудные богословские темы, привлекавшие много слушателей, целый цикл этих бесед был посвящен критике материализма» [1, с.31-32]. Специального богословского образования отец Валентин не имел, однако, много времени уделял самостоятельному изучению богословия. С Божией помощью он легко преодолевал трудности подобных бесед. Можно добавить, что были и не совсем удачные беседы. Так, епископ Лука вспоминает, как в Туруханске к нему приехал за семьсот верст ленинградский пресвитер баптистов Шилов. «Странным образом оказалось, (...) Шилов счел меня убежденным в правоте баптизма» [1, с.50].
Одной из излюбленных форм антирелигиозной пропаганды в годы советской власти были открытые диспуты. Участвовать в подобных мероприятиях в течении двух лет при множестве слушателей доводилось и отцу Валентину. Его оппонентом был отрекшийся от Бога протоиерей Ломакин, бывший миссионер Курской епархии, в то время возглавлявший антирелигиозную пропаганду в Средней Азии. Как правило, эти диспуты заканчивались посрамлением вероотступника. «Несчастный хулитель Бога, – вспоминает святитель, – стал бояться меня и просил устроителей диспутов избавить его от «этого философа. Однажды, (...) Первым говорил на диспуте он, но, как всегда, мое выступление совершенно разбило все его доводы, и рабочие наградили меня громкими аплодисментами» [1, с.32]. В енисейской ссылке епископ Лука принимал участие в многолюдном диспуте с молодым медиком-атеистом Чеглецовым.
Летом 1921 г. о. Валентину пришлось публично выступить в суде в качестве эксперта. Проф. Ошанин вспоминает, что на вопрос обвинителя: «скажите, поп и профессор Ясенецкий-Войно, как это вы ночью молитесь, а днем людей режете?» Отец Валентин, ничего не объясняя, ответил: «Я режу людей для их спасения, а во имя чего режете людей вы…» Зал встретил этот ответ аплодисментами. Следующий вопрос по расчетам возглавлявшего тогда ЧК Петерса должен был изменить настроение аудитории: «Как это вы верите в Бога, поп и профессор Ясенецкий-Войно? Разве вы его видели, своего Бога?» Ответ профессора и священника, вероятно, окончательно повернул исход процесса: «Бога я действительно не видел, гражданин общественный обвинитель. Но я много оперировал на мозге и, открывая черепную коробку, никогда не видел там также и ума. И совести там тоже не находил» [1, с.109-110].
Уважаемый посетитель!
Чтобы распечатать файл, скачайте его (в формате Word).
Ссылка на скачивание - внизу страницы.