Преобладающая во второй половине XIX в. биологическая ориентация выражалась и в отождествлении культурных различий с расовыми. Так, Спенсер приписывал меньшие умственные способности не только «низшим» расам, но и «низшим» классам в промышленных странах, которые, как он считал, занимают свое место в обществе в результате естественного отбора. Тайлор также не отказывался от классификации рас по грубой шкале развития цивилизации и делал вывод о том, что цивилизованный человек не только умнее и способнее дикаря, но даже лучше и счастливее его.
В противовес биологизаторским теориям французская социологическая школа пыталась показать, что основные формы психической жизни человека — это продукт общественной жизни. Например, известный французский психолог П. Жане считал, что основу сложных форм запоминания, представлений о пространстве, времени и числе следует искать в, конкретной истории общества. По его мнению, корнями произвольного запоминания и воспроизведения являются особенности хранения и передачи информации в условиях первобытного общества, а именно—особая деятельность «вестника», которая в первобытной общине была функцией определенного лица и предполагал использование специальных мнемотехнических средств. Coциальное происхождение основных категорий представлений о пространстве основывалось на анализе пространственной планировки первобытного стойбища, а представлений о времени— на анализе существовавших тогда средств отсчета времени. Однако общественный фактор в формировании индивидуальной сознания эта школа понимала не как процесс влияния обществ венно-экономического строя или конкретных форм практики на реального человека, а как взаимодействие «коллективных представлений» и «общественного сознания» с индивидуальным со знанием.
Другой представитель французской социологической школы Л. Леви-Брюль, считал, что мышление человека, живущего в условиях примитивной культуры, является продуктом господствующих в этом обществе общих взглядов или «коллективных представлений», что оно дологично, диффузно и работает по закону сопричастности. Такое мышление имеет магический характер, т. е. отражает не практические отношения человека с реальной действительностью, а систему тех верований и примитивных представлений, которые складывались в первобытном обществе. Леви-Брюль первым отметил такую качественную особенность примитивного мышления, как его опосредованность системой примитивных религиозных представлений, и, что очень важно рассмотрел логические процессы как продукт исторического развития. Вместе с тем его справедливо критиковали многие современные ему ученые за некорректные методы анализа, в основе которых лежал выборочный и односторонний подбор данных. Выступившие против него психологи опирались, с одной стороны, на результаты первых экспериментально-психологических исследований, а с другой—на данные антропологии и лингвистики.
Одни из первых экспериментально-психологических исследований были выполнены У. Риверсом в конце XIX в. среди жителей островов Торресова пролива (между Новой Гвинеей и Австралией), африканцев племени Тода и жителей Папуа и Южной Индии. Риверс и его сотрудники — антропологи и психологи—провели целую серию тестов по изучению восприятия. Было отмечено, что люди, живущие в условиях отсталой культуры, не отличаются от европейцев в восприятии цветов, хотя классифицируют их существенно иначе. В условиях примитивной культуры категориальные обозначения цветов иногда не имеют преобладающего значения: их заменяют образные обозначения цветовых оттенков, а также сопоставление этих оттенков с предметными ситуациями, имеющими практическое значение. На структуру зрительного восприятия могут влиять и особенности языка. Опыты Риверса по сравнению цветовых оттенков с помощью моточков шерсти показали, что там, где язык дает одно обозначение, например для синего и зеленого цветов, оттенки смешиваются. Таким образом, богатство или бедность языковых обозначений цвета является результатом того, что в условиях различных культур выделение тех или иных цветовых оттенков имеет неодинаковое практическое значение. Впервые было отмечено, что условия жизни народа отражаются на таких элементарных психофизиологических явлениях, как оптико-геометрические иллюзии. У африканцев племени Тода было обнаружено значительно меньше таких иллюзии, чем у европейцев. Риверс предположил, что существуют разные классы иллюзий, из которых одни больше зависят от условий культуры, а другие—меньше. Так, у африканцев иллюзия длины вертикальных и горизонтальных линий встречается чаще, чем иллюзия Мюллера—Лайера. В отношении остроты восприятия (зрительного, слухового и т. д.) заметных различий между дикарем и европейцем, согласно данным исследовательской группы, не отмечено. По мнению Риверса, нет оснований для бытовавших в то время представлений о том, что неевропейские народы обладают более острыми чувствами. Впечатление об исключительных сенсорных способностях первобытных народов создалось потому, что они обладали необходимым им в повседневной жизни детальным восприятием, тончайшим образом различая части ландшафта, растений, животных, которые в европейском обществе видят только специалисты.
Уважаемый посетитель!
Чтобы распечатать файл, скачайте его (в формате Word).
Ссылка на скачивание - внизу страницы.