Моя педагогическая философия

Моя педагогическая философия

“Я - жизнь, которая хочет жить среди

других жизней, которые хотят жить”.

Альберт Щвейцер

Что является стержнем моей педагогической деятельности? Что предопределило то, что я стала учителем, и как складывались мои педагогические убеждения? Какие философские, педагогические идеи, школы и имена являются для меня ориентиром?

Ответы на эти вопросы, по моему мнению, и помогут раскрыть содержание моей педагогической философии.

Несколько лет назад, готовясь к уроку истории в старших классах, я прочитала книгу талантливого историка А.А.Левандовского “Время Грановского: у истоков формирования русской интеллигенции”. В этой книге А.А.Левандовский, описывая жизнь и деятельность известнейших общественных деятелей XIX века, анализирует содержание и пути развития русской общественной мысли. Я добросовестно законспектировала главу о западниках и славянофилах, о спорах между ними, о сущности их идей. В результате хорошо подготовилась к уроку и успешно его провела. Но вопросы, которые встали лично передо мной после прочтения  данной монографии, “не отпускают” меня до сих пор.

На страницах этой книги рассказывается о жизненном пути двух современников, двух коллег, двух историков. Один – это Тимофей Николаевич Грановский. Другой – Сергей Михайлович Соловьев. Оба – ученые, оба – преподаватели Московского Государственного университета, оба – историки. Один – специалист по западноевропейскому средневековью, другой специализируется на русской истории. Т.Н.Грановский оставил после себя лишь один том лекций, да и то записанный его учениками. С.М.Соловьев – 29-томную историю России. Грановский главной целью своей жизни видел преподавание, он “охотно жертвовал своим временем, прямо теряя его!”, - так осуждающе писал о нем С.М.Соловьев. Сколько времени занимали его разговоры с учениками, приватные курсы по западноевропейской истории, которые Грановский, “приспосабливаясь к разным степеням знания и понимания”, читал самым разным  людям: близким друзьям, любимым ученикам и просто “заинтересованным лицам” – историку Забелину, книгоиздателю Солдатенкову, отставному министру просвещения Уварову. В такой круговерти, круговерти преподавания и общения, была вся жизнь Грановского.

Сергей Михайлович Соловьев, по воспоминаниям современников, был не очень общителен, не очень доброжелателен к людям, он был настоящий “кабинетный” ученый, который большую часть жизни провел в архивах, “перелопатил” огромную массу источников. Но именно С.М.Соловьев написал 29 томов замечательной “Истории России”, именно он подвел под политическую доктрину западников мощное историософское основание  и обогатил отечественную историческую науку.

Другими словами, и тот и другой прожили жизнь с полной отдачей. Две биографии, две жизни, две судьбы. И вопросы после сопоставления этих двух биографий кажутся мне актуальными и сегодня. Что важнее – оставить след в виде многотомных трудов, как Сергей Михайлович Соловьев, или, используя каждую минуту своей деятельности, воспитать целое поколение, как Тимофей Николаевич Грановский?

Утверждение “воспитать поколение” не кажется претенциозным для тех, кто работает в школе. Но чаще воспитание связывают с классными часами, с внеклассной работой и праздниками. Причем здесь история, как учебный предмет, причем здесь уроки? Ведь часто уроки связывают с прямой передачей знаний, с так называемым “обучением”.

По моему мнению, любое учебное занятие, а тем более занятие по истории, нельзя лишать воспитательного потенциала. На нем происходит не обучение, а учение, не передача готовых знаний, а образование. Содержанием урока по истории является не передача хронологии, а создание условий для формирования исторического мышления, урок становится не обменом реплик, а формой общения людей, “взаимодеятельностью” учителя и учеников. Используя метафору Ю.Шатина, урок - это “соборная игра” или “игровая соборность”. Причем соборность, вслед за Владимиром Соловьевым, понимается, как всеединство, которое не поглощает отдельные элементы, а наоборот помогает раскрыться единичному через целое, когда голос каждого дополняет друг друга, когда разница в восприятии помогает понять, увидеть, услышать.