Так и любовная лирика оказывается лирикой разъединения, эти люди не могут помочь друг другу. Мужчина оказывается в этой ситуации слабее, чем женщина. И самая страшная ноша падает на ее плечи.
Некрасовскую лирику часто сближают с «Денисьевским» циклом Тютчева. В центре – женщина, которая несет самую тяжелую ношу.
У Некрасова есть и любовный цикл, в котором нет речи о нищете. Цикл посвящен Авдотье Панаевой. Но это тоже лирика любовного неблагополучия. Нельзя точно указать на причины ссор, слез, разрывов, ревности. Если Пушкин в любовной лирики давал эталон человеческих отношений, то у Некрасова как будто бы собраны в его любовной лирике все горечи и прозаичность, что есть в жизни. Потому что Он и Она – люди с тяжелым прошлым. И Он и Она – личности, люди с изломанными характерами. И в их прошлом было так много тяжелого, что счастье кажется почти невозможным.
Панаевский цикл предваряет «Идиот» Достоевского. Не складываются человеческие отношения, а кажется, что ничего этому не мешает. Любовная лирика – человеческой безвыходности.
К середине 50-х гг. Некрасов написал стихотворение большого объема, которое как бы обобщает весь лирический мир: «Деревне». С ним связано начало того типа, который мы называем сложным построением. В нем 3 части:
1) лирический герой говорит о себе;
2) разговор у колодца 2-х женщин;
3) снова о себе самом.
Подобное построение, со стихотворной рамкой, давало стихотворение «В дороге». Получалось 3 авторских части. Это как бы 2 психологических мира. Психологический мир лирического героя, который соединяется в нашем сознании с автором, это человек образованный, умственного труда, а второй – мир простого человека. В обоих мирах - неблагополучие, но по разному. Это из некрасовских шедевров.
1-ая часть передает состояние души: хандра, тоска. Нагнетаются мрачные детали, и стихотворение максимально приближается к прозе (стихотворные переносы). «Вздумал работать, да труд не дается…» - так может сказать только человек умственного труда.
Монолог женщины строится по традиции плача. Плач старухи по сознанию и стилю противоположен размышлениям лирического героя. У старухи всепоглощающее горе, но сознание простого человека в своей основе гармонично. И плач гармоничен. Мертвый рисуется по традиции как человек прекрасный, и внешнее, и внутренне. Идеальный образ умершего, ритуальные детали, система повторов, особая напевность (о,у) передает плач человека, вой ветра.
Горе простого человека и лирического героя разобщены, они не могут соединиться. «А мне что за дело…» В бытовом смысле эта фраза бессмысленна. В поэзии бытовые мелочи не нужны. Важно обнажение розни. Некрасов фиксирует ту рознь сознания, которая существует у образованного человека и простого. Но Некрасов – поэт больше лирического героя, шире. И Некрасов – поэт объединяет оба эти не сливающиеся сознания чувством общественного неблагополучия. Последние 2 строчки дают символ общего неблагополучия: «Кажется будто меж небом и глазом черная сетка висит…»
Такая поэзия определяет образ некрасовской музы. Муза сама по себе образ традиционный. Это мифическое существо, вдохновляющее на творчество. Разрушение мифологического начала у Пушкина, когда у него муза предстает барышней с книгой в руках. И все-таки пушкинская муза гармонична и традиционна.
А некрасовкая муза оказывается среди трущоб бедняков: «Вчерашний день, часу в шестом…» Называет новые реалии, появляется Сенная площадь, торговая казнь, и муза оказывается сестрой простой женщины, предстает как женщина трущоб.
Такой образ музы прямо переводит в поэзию Некрасова Второго этапа с 50-х годов. 55-57 – годы перелома для всей России. У Некрасова протекает тяжелая болезнь, выздоровление как возвращение к жизни. Лечиться ездил за границу, и вернулся как будто заново открыл Россию. Впервые появляется прямая, открытая любовь к России. Некрасов со второй половины 50-х гг. как бы увидел России в целом. Во Вступлении к поэме «Саша» скажет: «Родина – мать». Возникают российский пейзаж.
Уважаемый посетитель!
Чтобы распечатать файл, скачайте его (в формате Word).
Ссылка на скачивание - внизу страницы.