Идейное и художественное своеобразие «Сказок» М.Е.Салтыкова-Щедрина

ИДЕЙНОЕ И ХУДОЖЕСТВЕННОЕ СВОЕОБРАЗИЕ «СКАЗОК» М.Е.САЛТЫКОВА-ЩЕДРИНА

«Сказки» Салтыкова-Щедрина являются своеобразным итогом творческого пути писателя, большинство из них написано в 80-е гг. XIX в. В этих небольших произве­дениях сконцентрированы любимые идеи и черты художественного метода сатири­ка.

Салтыков-Щедрин подвергает осмеянию многие стороны современной ему дей­ствительности. Мы можем выделить несколько основных тем его сказок: сатира на самодержавие («Богатырь», «Орел-меценат»), на эксплуататоров («Дикий поме­щик», «Повесть о том, как один мужик двух генералов прокормил»), освещение положения народных масс («Коняга»), сатира на либералов и обывателей.

Сатира Салтыкова по преимуществу социальна. Главный объект ее не личные качества человека, а сама природа общественного строя. Именно эта тема определяет содержание и даже композицию сказки «Медведь на воеводстве». Все три Топтыгина совершенно непохожи по личным качествам: злой и ретивый, жаждущие «блеска кровопролитий», и добродушный бездеятельный Топтыгин Ш-й. Но как бы ни вели они себя, «натуральные злодеяния исстари заведенного порядка» идут своим чере­дом, положение лесных жителей одинаково во всех случаях. «Я очень хорошо помню пословицу: было бы болото, а черти найдутся, — писал сатирик, — Смешны и жалки кинутые в болото черти, но само болото — не жалко и не смешно». Сатира его направлена на «болото». Правитель может ненавидеть просвещение, а может лю­бить, «водворять науки и искусства». Но рано или поздно выяснится, что «орлы для просвещения вредны», и грозное: «Шабаш!» прекратит течение просвещения. Сал­тыков-Щедрин может даже показать трагедию хищника («Бедный волк»): ведь «не по своей воле он так жесток, а потому, что комплекция у него каверзная: ничего он, кроме мясного, есть не может». Но волки не милуют зайцев, щуки «машинально» глотают карасей, ястребы уничтожают ворон. И дело тут не в злой воле отдельных хищников, а в их общей природе.

В своих сказках писатель использует приемы народной поэтики. Но если в фольклорных сказках лиса — это обозначение хитрости, заяц — трусости и т.д., то у Щедрина каждый вид животных представляет определенный социальный слой:

хищники — эксплуататоров, ворона «сословие мужиков представлять мастерица». Таким образом, сказки Салтыкова — аллегоричны. Под отношениями в царстве животных подразумеваются отношения в человеческом обществе. Сатира Щедрина иносказательна отчасти в целях обмана цензуры. Но кроме того, «эзопов язык» усиливает юмор писателя. Вместо того, чтобы говорить о репрессиях, сатирик скажет «привести к единому знаменателю», «взять в ежовые рукавицы», жестокого пристава назовет «дантистом», шпиона — «сердцеведом».

Сказочная форма помогает читателю взглянуть на знакомое явление новыми глазами, а часто и высветить суть явления. Именно с этой целью сатирик использует фантастику: полная беспомощность генералов особенно ярко раскрывается, когда они «вдруг» оказываются на необитаемом острове. Одичавший помещик спасается только благодаря тому, что «через губернский город летел отроившийся рой мужи­ков», которых поймали и заставили работать. С этой же целью используется гипер­бола: премудрый пескарь весь век не вылезает из норы, а карась до того наивен, что не верит в существование щук. Гротеск также помогает раскрыть фантастический элемент и в самой жизни: дикий помещик превращается в существо, среднее между человеком, обезьяной и хищником, ловит зайцев, лазит по деревьям, лишается дара речи, «но хвоста не приобрел», — насмехается писатель.

Необходимо сказать о «градациях сатирического смеха» у Щедрина. Мы встре­чаем в сказках и юмор, и сарказм, и иронию. Все эти оттенки связаны с темой, с предметом изображения. Так, говоря о крестьянах, об угнетенных классах Салтыков использует горький юмор. Рабская психология укоренилась в крестьянской массе. «Громадный мужичина», способный прокормить и себя, и генералов, покорно плетет из собственных волос веревку, чтобы его привязали к дереву. «Самоотверженный заяц» надеется, что можно заслужить «помилование» у хищника верностью и послу­шанием. Карась-идеалист свято верит в свои идеалы и убежден, что щуку смирит призыв к добродетели. С пренебрежительной насмешкой пишет сатирик о трусливом обывателе, весело издевается над Медведем на воеводстве. Юмор уступает место трагической интонации, когда Салтыков повествует о судьбе терпеливого «Коняги»

— русского крестьянина. В этой сказке мы находим и новый художественный прием

— лирический монолог автора: «Кто освободит эту силу из плена? Кто вырвет ее на свет?»

Мощным оружием Щедрина-сатирика является ирония: «Здравомысленный за­яц так здраво рассуждал, что и ослу впору». В лесу, куда едет Топтыгин, «такая вольница между мужиками шла, что всякий по-своему норовил: звери рыскали, птицы — летали, насекомые — ползали, а в ногу никто маршировать не хотел».

Самая злая сатира обращена на тех, кто предает свои взгляды, на трусов, рене­гатов, которые поступают «применительно к подлости» («Либерал»). Даже к «вол­кам» и «щукам» писатель относится снисходительнее — те действуют в силу, так сказать, своего положения, социальной роли, «комплекции». Но сатира Щедрина не всегда направлена только на «болото». Человек имеет перед собой и обществом нравственные обязательства, если он вообще человек (как Либерал), а не просто «заяц» или «вяленая вобла». Поэтому писатель доходит до ядовитого сарказма, от­вращения, брезгливости, когда пишет о либерале, у которого «идеалов у же и в помине не было — одна мразь осталась», а он «не унывал». Сказки обращены к совести читателя, Щедрин надеется на ум, совесть, правду, стыд — эти слова очень часто звучат в его произведениях. Писатель верит, что «объявится настоящая, единая и для всех обязательная Правда; придет и весь мир осияет» («Ворон-челобитчик»).

Итак, сатира Салтыкова-Щедрина является в основном политической и социаль­ной, а средства ее — фантастика, аллегория, «эзопов язык», гротеск и гипербола, юмор, ирония, сарказм.